Сергей Леопольдович Леонтьев - Взрыв

мужчина улетел с балкона пятого этажа. Был бы трезвый, разбился бы насмерть, а так «всего лишь» перелом таза и сотрясение. Вернулись на подстанцию около двенадцати ночи. Как правило, с полуночи до четырех утра вызовов мало. Город засыпал, засыпали и болезни. В пятом часу болезни просыпались, и начиналась обычная утренняя круговерть: гипертонические кризы, приступы астмы, инсульты, инфаркты…

Вернувшись, Андрей с Оксаной в комнаты отдыха не пошли. Пили на кухне чай, болтали о всяких пустяках, целовались, когда никого не было.

Около двух часов за окнами громыхнуло, здание подстанции содрогнулось. Для грозы не сезон: начало октября. Тревожно переглянулись, и доктор Тюленин из реанимации предположил, что начались ночные стрельбы на танковом полигоне. «Вроде в другой стороне взорвалось, в железнодорожном районе», – усомнился кто-то из линейных бригад. Когда через несколько минут по селектору прозвучало распоряжение: «Всем срочно подойти к диспетчерской», – никто не удивился.

В холле стоял старший дежурный врач Соколов Григорий Павлович, мрачный, взъерошенный, в расстегнутом халате, с бланком вызова в руке. Дождавшись, пока все соберутся, без лишних слов объявил:

– Авария на станции Сортировочная: состав с чем-то взрывающимся столкнулся с другим поездом. Разрушен поселок железнодорожников. Количество пострадавших неизвестно. Еще какая-то химическая гадость разлилась. Получить респираторы, дополнительный комплект обезболивающих и перевязочных средств. Работать в перчатках. На месте будет создан штаб спасательной операции, указания получите по рации. Все, вперед.

Оксана побежала в «заправочную» за допкомплектом. Вернулась возбужденная, глаза светятся.

– Как здорово, что я сегодня смену взяла! Настоящая катастрофа!

Сергеев вздохнул, подхватил тяжелый железный ящик, направился к машине.

«Совсем девчонка еще, чему тут радоваться?»

Ничего хорошего от этого десятого вызова он не ждал…

«Рафики» центральной подстанции шли колонной. На параллельных улицах мерцали синие маячки – спешили пожарные, милиция, бригады с других подстанций. Было темно, в окнах домов горел свет. Большинство стекол выбито, вдоль дороги стоят испуганные люди, кто в чем: видно, что выбегали в панике, хватали детей и что под руку попадется. Колонну то и дело останавливали, просили оказать помощь. В основном неглубокие резаные раны от осколков. Но были и серьезные повреждения: кровотечения из крупных сосудов, множественные переломы, тяжелые черепно-мозговые травмы. Бригады по одной отставали, собирали по несколько пострадавших, перевязывали, фиксировали, кололи обезболивающие и везли в больницы.

Район аварии был виден издалека. В ночное небо поднимался столб черного дыма, освещенный языками пламени. На дороге валялись разлетевшиеся при взрыве железнодорожные сцепки, колесные пары, исковерканные части вагонов. Чем ближе к станции, тем сильнее были разрушения. Деревянные жилые дома разметало на бревна. Некоторые горели. Каменные выглядели как после бомбежки. Здесь электричества уже не было, не работали уличные фонари, оконные проемы темнели черными дырами.

Движение серьезно замедлилось: объезжали завалы, местами приходилось выходить и расчищать дорогу. Навстречу проползли четыре «Скорые» – первыми прибывшие бригады с железнодорожной подстанции вывозили раненых. Вскоре колонна окончательно остановилась. Дорогу преграждали бронетранспортер с навесным отвалом-щитом, как у бульдозера, несколько пожарных машин и милицейский «газик». В воздухе стоял запах гари и какой-то химии, от которой слезились глаза и першило в горле. Сверху падали хлопья сажи. Медики нацепили респираторы. Впереди в тревожном свете пожаров мелькали тени, рычали моторы, слышались крики людей. Картина напоминала эпизод из кинофильма «Экипаж», который Сергеев с Оксаной недавно смотрели: все горит и рушится. Только сейчас это происходило не на экране. Командовал майор с эмблемой железнодорожных войск, с воспаленными глазами, без фуражки. Сорванным голосом майор прохрипел порядок действий. В очаг выдвигаться нельзя, возможны новые взрывы. И смысла нет, там никого не собрать. В близлежащих завалах могут быть живые. Первыми идут военные железнодорожники. За ними пожарные расчеты и милиция. Медики в третьем эшелоне. Дороги расчищает тяжелая техника. Там, где не проехать, идти пешком. Слушать команды военных и пожарных. --">