Лариса Анатольевна Ильина - Вредность не порок

повернулась к грустной подружке.

— Надюха! — Я ласково глянула и улыбнулась, испытывая теперь некоторое чувство вины. — Что тебе надо?

Она надула губы, чтобы показать, как безвинно страдала, но через пять секунд не вытерпела и ответила:

— На улицу 50-летия Октября…ну ту, что за Иркиным домом… Понаехало вчера вечером наро-оду! Пропасть.

Машин десять, а то и больше. Все иномарки.., джипы.

Огромные! Один с наш сарай, ей-богу! Чистый Голливуд! — Она перевела дыхание. — И все мужики, мужики.

Здоровы-ые!

Надька умолкла и уставилась на меня, видимо, ожидая, какую реакцию вызовет подобное сообщение. Не понимая, чего именно она от меня ждет, я ответила:

— А! Здорово!.. И что?

— Ничего. — Я собралась взорваться, но Надька торопливо добавила:

— Я только хотела уточнить: две семерки — это ваши, московские?

— Какие семерки? — не поняла я.

— Ну автомобильные. На номерах.

— Ах, это! — протянула я, обрадовавшись, что отделаюсь так легко. — Это наши, московские.

— Ясно. Значит, из Москвы прикатили! Далековато в гости ездят. Да бог с ними. Пойдем, может, искупнемся?

Чего в жару в доме торчать? — Но я ясно видела, что Надька не выбросила из головы свои вопросы, а крепко задумалась.

— Пойдем. Только быстро. Мне к трем в город надо, Евдокия Ивановна просила в школу заглянуть. А у Леши Борисенко папа как раз едет, обещал подбросить.

— А что там? — удивилась Надька. — Я ничего не знаю.

— Да это только по моим. По младшим…

— Вот неймется вам! — всплеснула руками Надька. — Лето только началось! Евдокия на школе завернулась, и ты, смотри, с ней чокнешься. Охота с дачи таскаться?

Еще сто раз успели бы.

— Да чего тут таскаться-то, Надь? На автобусе двадцать минут…

— Не двадцать, а полчаса!

— ..А на машине вообще пятнадцать! И Евдокия Ивановна попросила, ты же понимаешь, мне ей неудобно отказать. Она женщина пожилая, во-первых, во-вторых, сама знаешь, золотой человек, никому никогда не откажет. Так что я лучше съезжу, зато потом буду свободна.

— И то правда, — согласилась Надька.

Завуча младших классов Евдокию Ивановну в школе любили все и за доброе сердце прощали порой некоторую приставучесть. Надька вскочила на ноги.

— Давай переодевайся, а я Ирку позову. Она сказала, если ты пойдешь, и она пойдет.

— Давай! — кивнула я.

Хотя вообще-то не стоило соглашаться. Но кто ж наперед знает?

Деревня Горелки, расположенная в двадцати минутах езды от старинного промышленного города российской глубинки, где я уже два года исправно трудилась учителем начальной школы, была своеобразным дачным поселком.

Начавшая активно хиреть вместе с началом перестройки деревня зачахла бы окончательно, не появись у русских, еврейских, татарских и прочих «новых» мода на дома в ближайшем пригороде. А поскольку у живущих в этом городе людей, имеющих деньги, ближайшим пригородом оказались Горелки, то участь деревни была решена. Немногочисленные уже старички и старушки, с горем пополам доживающие здесь свой век, были невероятно удивлены, когда в одну из весен на деревню словно свалилась с неба армада строителей, техники и прочих признаков цивилизации. Двух— и трехэтажные коттеджи росли, словно грибы после дождя. В Горелках появился газ, вполне сносный водопровод, улицы выровняли гравием, похоронив вековую непросыхающую жижу. Вновь стал функционировать местный магазин, появилось несколько торговых палаток и даже такое совершенно невиданное заведение, как бар «У Лизы». Таким образом, увлечение нуворишей принесло еще одну большую пользу: благополучно забывшие стариков родственнички взяли за правило приезжать сюда на отдых, не имеющие родственников снимали на лето дачи, деревня стала людной и обжитой.

Бывать в Горелках стало модно.

Честно могу признаться, что не приезжать сюда работать у меня было множество возможностей. Но моя беловоронья натура и тут дала себя знать, молча и с удовольствием приняв распределение. Во-первых, по моим понятиям, это должно было закалить мой характер. Во-вторых, знакомство с жизнью жителей глубинки существенно расширило бы мой кругозор. В-третьих, это то, что называют жизненной школой.

О решении своем я не пожалела ни разу. Явившись в первый раз в местное управление по образованию, я наткнулась на секретаршу и объяснила ей суть моего появления. Минут десять после этого я чувствовала себя марсианкой, непонятным образом очутившейся на незнакомой планете. Потому что секретарша, --">