Елена Викторовна Яковлева - Невезуха на все сто

завещание, а я написала, я ведь ничего не знала. А потом он задумал от меня избавиться. Ну и от Сережи заодно. Сережино похищение он организовал, с помощью Сони, конечно. А аварии никакой не было, просто они меня в подвале держали. Если бы не ты, даже не знаю, чем бы все кончилось. И если бы не Отто. - Она ласково потрепала по плечу довольного племянника тети Любы.

Значит, наследство? Вот из-за чего весь сыр-бор, а Юрис - всего лишь случайность, побочная линия в этой запутанной истории. А Покемон-то каков, оказался еще отвратительнее, чем я думала. Позарился на Ингино наследство, с его-то несметными богатствами. Вот уж действительно, деньги к деньгам, а дерьмо к дерьму.

Инга все не могла успокоиться, прямо висла на бедном Отто и награждала его бесчисленными комплиментами за самоотверженность. А меня любопытство донимало, кто подкинул Буяну палку сервелата, на которой я растянулась, когда в потемках рыскала во дворе у долгоносиков. Предчувствия меня не обманули, Отто не стал отпираться и честно признался, что в тот памятный вечер побывал на чердаке "Броненосца "Потемкина", где и разыскал заветную фотографию Ингиного прапра... - одним словом, пращура.

***

Ну то, что мы с Ингой троюродные сестры по отцовской линии, я еще как-то переварила. Можно сказать, я этому даже не очень сильно удивилась. В конце концов наше родство хоть как-то объясняло то бесрассудство, с которым я бросилась в бездонный омут Ингиных страстей-мордастей. А вот общий пращур с двойной фамилией Тизенгаузен-Кетлинг у меня в голове совершенно не укладывался. Да если бы дело было только в фамилии, а то ведь еще и в титуле. Барон Тизенгаузен-Кетлинг! Разбудите меня, уколите цыганской иголкой, полейте холодной водой из чайника! Да посмотрите на мою русопятую физиономию, в конце концов, и сразу станет ясно, что бароны в моем роду по всем законам генетики исключаются. Неудивительно, что я еще долго глупо хихикала и замечала к месту и не к месту:

- А может, он все-таки не Тизенгаузен, а Мюнхгаузен?

А Отто мне популярно объяснял, что барон Мюнхгаузен - не менее реальное лицо, чем наш один на троих титулованный прадедушка. И потомки у него тоже имеются. Правда, о наследственных делах ничего не известно. Может, просто делить нечего, поскольку знаменитый предок сильно промотался при жизни?

Кстати, о наследстве. Я долго не могла осмыслить сам факт его существования. Мне, уроженке забытого богом Виллабаджо, за всю жизнь и рубля в лотерею не выигравшей, что-то причиталось! Просто так, за самые обычные серые глазки. И каждый раз, как на меня накатывала очередная волна сомнений, неутомимый Отто предпринимал пространные экскурсы в историю семьи Тизенгаузен-Кетлинг. С его помощью я уже, можно сказать, все генеалогическое дерево облазила от корня до верхушки, но продолжала подозревать, что тут не обошлось без какой-нибудь путаницы.

- Все много раз проверено, ошибки быть не может, - терпеливо вдалбливал мне в голову Отто. - Дело в том, что наше родство - по линии Кетлингов, выходцев из Швеции. Долгое время считалось, что из Кетлингов никого не осталось. Да так оно и было, в Европе не осталось, а о тех, что в России, никто ничего не знал. Полагали, что все они погибли во время революции. А они уцелели, потому что сменили фамилии. Даже дети не знали, кто их родители на самом деле, что уж говорить о внуках и правнуках!

Я кивала головой, как кукла с батарейкой в животе: мол, мне понятно, а на самом деле все, как и прежде, плавало в тумане. На кой черт, к примеру, Отто нас с Ингой разыскивал? Не проще ли ему, с его американскими нравами, было прикарманить все наследство, а не делиться с какими-то сомнительными родственницами по отцовской линии, к тому же затерянными на бескрайних и диких просторах России? Однако и этому, представьте себе, нашлось объяснение. Оказывается, долгожительница тетя Люба, царство ей небесное, составила завещание необычайно изощренным образом.

Предсмертная воля хитрой старушенции, как я поняла из заумных объяснений Отто, состояла в следующем. Отто получал пятьдесят процентов несметных сокровищ Тизенгаузенов-Кетлингов только при условии, что вторая половина наследства будет по-братски разделена между российскими потомками старинного баронского рода. В противном же случае ему причитался сущий мизер: пара отелей на Канарах, поместье в Ирландии, персональный "Боинг" и еще что-то по мелочи. Остальное, включая и нашу с Ингой долю, жертвовалось на --">