Наталья Николаевна Александрова - Свидетели живут недолго

Мерзоев занимается?

– Да охранную сигнализацию делает для банка одного и для магазина на Невском.

Приехала милицейская бригада: женщина-врач и два парня в штатском, эксперт и опер, похожие друг на друга, только один блондин, а другой – брюнет. Всех разогнали по комнатам. Тело Никандрова отцепили от трубы, осмотрели и увезли в морг. Врач уехала, эксперт возился в щитовой, а оперативник обосновался в кабинете Синицкого и стал снимать показания с сотрудников. Первым вызвали Голубева. Он вернулся через полчаса злой как черт, присел к Надеждиному столу и нервно схватил печенье.

– Как сказал, так и вышло. Я кругом виноват. И зачем ключи давал, и почему не уследил, и что вообще у меня в секторе творится.

– Милиции-то какое дело, что в секторе творится.

– Да нет, это Синицкий уже потом мне в коридоре вставил.

Когда Валя сердился, он бывал грубоват.

– А что они там говорят, самоубийство это, точно?

– Да вроде к этому склоняются. Опер спрашивал, были ли у него какие-нибудь неприятности. Я говорю, у нас у всех одни неприятности, денег не хватает, платят мало, отсюда и неприятности. А как у него, говорит опер, со здоровьем было и в семейной жизни? Я говорю, про это ничего не знаю, там, в семье, и спрашивайте. Ну, он вызовет еще теток, Полякову там, она вечно все знает, а тебя не будут спрашивать, я сказал, что ты сегодня из отпуска первый день и ничего не знаешь.

– Ну спасибо, Валя, выпей еще кофейку.

Надежде было жалко Вальку: надо же, такое ЧП, теперь действительно начальство вцепится намертво, могут и с начальников снять, ведь Голубев таки нарушил инструкцию, а с инструкциями в институте всегда было строго.

Валя Голубев был хороший человек, это признавали многие, но с начальством отношения у него не складывались. Он не любил подчиняться, заискивать и открыто презирал начальников за то, что они, за редким исключением, ничего не соображали в инженерной работе. С начальником отдела Синицким у Вали были особенно склочные отношения, а Синицкий был, по Валиному же выражению, мужик сволочеватый, так что теперь он воспользуется случаем и отомстит Вальке. Что его снимут с начальников сектора, Валя не боялся, ему это было до лампочки. Прибавка к зарплате небольшая, а забот – выше крыши. Да и назначили-то его начальником случайно, прежний начальник Яков Михайлович вышел на пенсию, а никто из подходящих людей не хотел вешать себе на шею такой хомут: сектор маленький, двенадцать человек всего, в основном женщины. Начальство от безысходности предложило должность Вале, и коллектив его уговорил.

Надежда знала Валю очень давно, больше двадцати лет, они пришли работать почти вместе, только Валя был старше ее на три года, так как перед поступлением в вуз служил на флоте. И хоть было это давно, Валя службу свою помнил очень хорошо и по каждому поводу рассказывал флотские байки, причем редко повторялся.

Обласканный Надеждой, Валя выпил еще кофейку и печенья съел полкоробки в расстроенных чувствах, а потом его опять вызвали к начальству. Надежда сидела за столом и думала грустные думы. Она вспомнила Сергея Никандрова, который хоть и работал в институте много лет, был человеком довольно нелюдимым, ни с кем близко не сходился, никому про себя ничего не рассказывал. Надежда раньше его мало знала, так, здоровались в коридоре, а года два назад, когда их сектор остался без начальника и его расформировали, а потом началась всеобщая реорганизация, Надежда не долго думая попросилась в сектор к Вале Голубеву, да он и сам ее давно звал, а потом и Никандров туда перешел. А сектор их старый расформировали потому, что начальник сектора Сан Саныч Лебедев, муж Надежды, уволился в связи с переходом на другую работу. Работал он начальником недолго, меньше года, и сначала Надежде ужасно не понравился. А потом много всего случилось плохого, много пришлось им вместе пережить. Оба они с Сан Санычем были люди одинокие, дети у них взрослые, свои семьи имеют. И вот три года назад, после ноябрьских праздников, только посмотрели они друг на друга с интересом, а к Новому году уже поняли, что жить друг без друга не могут. И хоть официально они записались в ЗАГСе позже – он настоял, Надежде-то было все равно, – но вели отсчет своей семейной жизни с того Нового года. И вот на трехлетнюю годовщину их семейной жизни муж решил в качестве подарка свозить ее к своим родственникам в Краков. Хотели поехать на Рождество, но выяснилось, что двоюродная сестра Сан Саныча, которая была --">