Галина Михайловна Куликова - Невеста из коробки

Нет-нет, тут придется действовать самим.

— Надо точно узнать, что такое «невидимка», — поддержала Бориса Верочка. — Как он выглядит, как действует, в чьи руки попал. А потом уже думать, что делать дальше. Может быть, придется даже выкрасть его!

— У вас есть какая-нибудь зацепка? — спросил Константин, потирая подбородок. — Имя покупателя, например?

— Имени нет, — сокрушенно покачала головой Верочка. — Но зато я услышала номер телефона, который тот тип дал деду. Он сказал, это контактный телефон. Я его сразу запомнила, потому что в нем полно пятерок.

— Телефон, разумеется, принадлежит какой-нибудь старушке, — пробормотал Константин.

— Боюсь, ты недалек от истины, — кивнула Верочка. — Незнакомец сказал, надо передать для него информацию женщине, которая ответит на звонок.

— Пока что мы выяснили только адрес той квартиры, где установлен телефон, — сообщил Борис. — Там прописана всего одна дама. Некая Людмила Николаевна Лютикова.

— Что ж, — сказал Константин, хлопнув себя ладонями по коленям. — Действовать нужно быстро, пока дело не приобрело опасный размах. И раз уж у нас нет ничего более конкретного, займемся Людмилой Николаевной Лютиковой.

Глава 2

Мила Лютикова неторопливо вошла в подъезд представительного офисного здания и важно кивнула охраннику. Путь ее лежал на второй этаж, в редакцию журнала «Возраст женщины», конкретно — в кабинет главного редактора Алика Цимжанова. «Возраст женщины» был толстым иллюстрированным изданием, большую и лучшую половину которого составляла реклама духов, пудры и колготок. Мила писала для журнала маленькие рассказы, взятые, как нагло сообщалось читателям, прямо из жизни. На самом деле они были высосаны из пальца, и именно поэтому шли хорошо, как крупные семечки на базаре.

Мила относилась к своему творчеству весьма цинично и держалась за сотрудничество двумя руками только ради небольшого, но постоянного заработка. Алик Цимжанов был ее другом детства. Мила полагала, что он давно и безнадежно в нее влюблен. Пожалуй, это объясняло тот факт, что за три года сотрудничества ни один из ее опусов не завернули. Кроме того, никто не решался эти опусы править, поэтому в руки домохозяек попадала авторская отсебятина в чистом виде.

— Добрый день! — бодро поздоровалась она с секретаршей главного, Любочкой Крупенниковой, распахивая дверь в приемную.

Любочка была бы очень хорошенькой, не носи она на людях злое лицо с художественно выщипанными бровями. Брови неподвижно стояли над вредными глазами двумя коромыслами. Любочка терпеть не могла Милу Лютикову и всегда старалась ей напакостить, насколько позволяли, разумеется, ее секретарские полномочия.

— Главный у себя? — спросила Мила, замедляя шаг, но не останавливаясь.

— У себя, но безумно занят, — подскочила Крупенникова.

— Говорите так всем, кто появится после меня! — бросила ей Мила. — И с таким же зверским выражением лица.

Она ударила в дверь костяшками пальцев и вошла, не дожидаясь ответа. Алик Цимжанов сидел за столом, сдвинув очки на затылок, и увлеченно грыз попку шариковой ручки, нависнув над бумагами. Ему, как и Миле, недавно исполнилось тридцать восемь, он мог гордиться хорошим ростом, приятным смуглым лицом и густыми черными волосами. Алик всегда старался производить впечатление человека открытого, конструктивного и добродушного. На самом же деле он был скрытен и коварен.

— Милочка! — вскинулся он, когда его подруга и по совместительству авторша вошла в кабинет. — Ты сегодня потрясающе выглядишь!

— Ловлю тебя на лести, — ответила та. — Вчера вечером у моего родственника был день рождения, я напилась пьяная и сегодня утром сестрица едва отскребла меня от постели.

— Ночевала не дома?

— Не дома, но без удовольствия.

— Кофе хочешь?

— Буду очень тебе признательна. А то моим языком сейчас можно зашкуривать деревяшки.

Алик связался с секретаршей и потребовал у нее кофе.

— Ну, давай свой опус, — сказал он и протянул руку, в которую Мила послушно вложила пластиковую палку.

— Может, сразу посмотришь? — спросила она.

— Нет, потом. Хотел с тобой поговорить… О личном.

Алик заметно смутился, залез двумя руками в волосы и пошевелил там пальцами. Очки шлепнулись на стол.

— Черт! — выругался он и, выйдя из-за стола, предложил:

— Сними пальто, здесь жарко.

— Ладно, только под ним у меня вчерашнее вечернее платье. Немного не к месту.

Мила сбросила --">