Кондратий Жмуриков - Золотой утенок

симпатичного, в незнакомом городе. Не прощу себе, если с вами что-нибудь случится. По улицам бродит столько агрессивных одиноких женщин. – Наталья Александровна по-матерински похлопала Олега по упругой чисто выбритой щеке, только взгляд у нее при этом был далек от материнского, а губы сложились в плотоядной улыбке, будто перед женщиной стоял не молодой человек, а торт с кремовыми розочками.

– Спасибо, Наталья Александровна, но я в гостиницу, мне вас, право, неудобно стеснять, – произнес Олег, пристраивая в багажник вещи женщины.

– Нет, нет и нет! – поспешно ответила она, схватив молодого человека за руку. – Не могу же я ехать одна так далеко. – Она привлекла молодого человека к себе и в ухо ему зашептала: – А вдруг водитель – сексуальный маньяк? Я женщина слабая... Меня обидеть всякий может.

Олег оглядел мощную фигуру Натальи Александровны – если уж кого защищать, так это шофера, который все еще стоял у стенки, боясь пошевелиться. Однако молодой человек подхватил игру, предложенную женщиной.

– А вы не боитесь, что я могу оказаться маньяком? – шепнул он на ухо женщине, пожав ее пухлую ладошку.

– Вы? – наигранно удивилась Наталья Александровна, попытавшись принять наиболее сексуальную на ее взгляд позу – закинув бревноподобную ногу на ногу, она оголила в разрезе пухлые коленки и откинулась на спинку сиденья. – В таком случае вы о-очень симпатичный маньяк, и я готова стать вашей и только вашей жертвой, – пробормотала она, закатив глаза.

Эффект от разыгранной – сцены был несколько смазан стуком дверцы машины, которую захлопнул за собой водитель, забравшийся в салон.

– Ну что, едем? – произнес он, не оборачиваясь.

– Да-да, – отозвалась пассажирка. – Олег, сейчас же в машину! Женские капризы нужно выполнять, – противным тоном произнесла она, похлопывая рукой по сиденью рядом с собой.

Олег улыбнулся, лицо его приобрело задорное мальчишеское выражение.

– Я подчиняюсь только для того, чтобы не расстраивать вас, – ответил он, усаживаясь рядом с женщиной.

Всю дорогу до Заполяновки Наталья Александровна никак не могла угомониться. То просила открыть окно, то закрыть, то ехать быстрее, то медленнее. Олег с готовностью исполнял каждую ее прихоть, словно всю жизнь готовил себя к этой миссии. Где-то на середине пути Наталья Александровна потребовала остановить машину и захотела размять ноги. Олег проворно вскочил, любезно распахнул дверцу с ее стороны, подал руку и помог выбраться из салона. Наталья Александровна потребовала воды, и Олег обратился к водителю. Тот достал пластмассовую бутылку минералки и протянул молодому человеку.

– Что ж это у вас мамаша такая беспокойная, нервная?.. В ее возрасте... – Конец фразы застрял у водителя в горле. На него не мигая в упор смотрели глаза молодого человека. Взгляд этот не предвещал ничего хорошего. Водитель быстро сообразил, что сказал лишнее, закашлялся и отвернулся.

Спустя полчаса такси остановилось у двухэтажного особнячка, смахивающего на мавзолей, казино и крепость одновременно. Пока женщина расплачивалась с водителем, Олег вытащил из багажника ее объемистые сумки и остановился перед двухметровыми железными воротами, выкрашенными в синий цвет. На воротах красовалась отполированная металлическая табличка: “Наталья Александровна Сидорова”. Молодой человек, задумавшись, замер. Виделось ли ему собственное имя на этой табличке или что-то другое, об этом можно было только догадываться.

Из задумчивости его вывел голос Сидоровой:

– Ну вот мы и дома, Олеженька.

– Ну, Наталья Александровна, вы сказали, что у вас “домик”, а у вас хоромы, Тадж-Махал какой-то, – произнес молодой человек.

Восхищение его было немного наигранным, но женщина, очень довольная, этого не заметила.

– Ты еще внутри не был, у меня вся сантехника финская, мрамор, позолота... люстра хрустальная из запасников Пушкинского музея, – расхвасталась Сидорова. – Сейчас увидишь, я только сигнализацию отключу.

Наталья Александровна достала связку ключей, открыла ворота, привстав на цыпочки, щелкнула тумблером, и двор осветился сотней лампочек. Олег внес чемоданы внутрь, оглядываясь по сторонам и не переставая восхищаться. Сам исподтишка саркастически усмехался.

Дорожка, ведущая к дому, была выложена белым кафелем, в центре двора стояло сооружение, напоминающее фонтанчики в парках отдыха. Бетонный круг, выложенный морскими ракушками, в центре – --">