Анастасия Сидорчук - Тайны нашего подъезда, или Несколько дней на самоизоляции

женщин… А у меня всего три будет…

— Ну, ты же не султан! — не согласился с ним и Эндрю. Несмотря на черную кожу и треть жизни, проведенную в Африке, Эндрю не только отлично говорил по-русски, но и придерживался традиционных русских устоев. — И что они в тебе находят?

Боря, ничуть не обидевшись на соседа, похлопал его по плечу.

— Тебе не понять загадочную русскую душу…

ГРАФ.

Раньше Граф жил с Томой. Это было давно, еще когда она его любила. Тогда все было просто: увидела, влюбилась, и тут же привела его домой. Наплевав на его непрезентабельный вид, наплевав на мнение соседей, которые крутили у виска.

Тома была учительницей биологии. Она любила биологию самозабвенно, отдав ей лучшие годы своей жизни. Замуж она так и не вышла, но им с Графом было хорошо и так. Впрочем, иногда, чаще по воскресеньям, она заматывалась в тюлевую штору, которую снимала, чтобы постирать (или стирала так часто — чтобы почаще заматываться), на голову водружала шторку поменьше — с кухни, и минут по двадцать крутилась перед ним, представляя, как хорошо бы она смотрелась в свадебном платье.

Все закончилось, когда Тома, честно отработав в школе двадцать пять лет, досрочно вышла на пенсию. Времени стало больше. Еще — перестали мучить ночные кошмары (с некоторыми учениками в главной роли), и правый глаз совсем перестал дергаться.

Но пенсии на жизнь катастрофически не хватало. Вот тогда-то и закончилась счастливая жизнь для Графа. Тома решила переехать в общежитие, в комнату, которую она до этого сдавала. А квартиру, наоборот, сдать.

Квартирант нашелся быстро. По телефону уверял, что чистокровный славянин (Тома в объявлении указала, что сдает только славянам), а по факту пришел "просто так прохожий, парень чернокожий!"¹.

Впрочем, в душе этот чернокожий парень точно был русским. Чтобы доказать это Томе, он тут же перечислил героев всех известных русских народных сказок, его — Графа — за худощавую конституцию и отсутствие подкожного жира тут же окрестил кощеем (а затем перекрестил, показав тем самым причастность к православным), рассказал, что поступил в медуниверситет, и Тома сдалась. И сдала ему ИХ гнездышко. А Графу пришлось съехать. Тащить его в общежитие Тома категорически отказалась (чего людей смешить?).

Беда состояла еще и в том, что у Графа (а он был, мягко говоря, не приспособлен к самостоятельной жизни), своего жилья не имелось. Поэтому он не нашел ничего лучше, чем поселиться в подъезде, в коридорчике, отделяющем несколько квартир от лестничного пролета (благо, в коридорчик имелась дополнительная дверь), возле двери ИХ бывшей квартиры.

Эндрю, африканец по рождению, но с широкой русской душой, сочувствовал ему, и звал жить с ним. Абсолютно бескорыстно. Но Граф был гордым, и лишь изредка ночевал у него. Именно благодаря этому он и увидел однажды ночью нечто странное!!! Но об этом позже. А пока… Пока он доживал остатки своей жизни преимущественно в этом самом закутке. По утрам Эндрю обязательно выносил ему сладкий чай, а днем и вечером выходил с ним покурить. Часто к ним присоединялся и сосед Боря, окончательно запутавшийся в своей личной жизни и постоянно советовавшийся об этом с Графом. Граф слушал Борю и сочувствовал ему. Но советов давать он не любил…

МАРТА ЛЕОНИДОВНА.

Дурацкое ей досталось имя — Марта. Она ненавидела его с самого рождения! А еще Марта всей душой ненавидела альбиносов, поскольку сама была такой.

Что может быть хуже белых ресниц? Даже когда она в три слоя красила их тушью, где-нибудь да проглядывал белый волосок. Впрочем, остальная ее белёсость отлично гармонировала с белым халатом, который она, по роду своей службы, носила почти не снимая.

Марта работала в мединституте. Преподавала. И сейчас, когда все прочие институты перешли на работу из дома (а по факту получили второй отпуск из-за ковида), их мединститут продолжал работать очно. И ей все так же приходилось вставать в шесть утра (под жуткую музыку соседа снизу), краситься тушью в три слоя, надевать маску и ехать в битком набитом автобусе полтора часа по пробкам.

ЭНДРЮ.

Говорят, мужчина подсознательно ищет себе невесту, похожую на мать. Но его случай был исключением.

Мать Эндрю была на пятьдесят оттенков чернее самого Эндрю (если такое возможно), а он влюбился в Белоснежку. У нее было красивое имя — Марта. Она была его преподавательницей и одновременно — соседкой сверху. Вот только он об этом --">