Борис Старлинг - Мессия

туманится, перед глазами пелена.

Избиение прекращается столь же внезапно, как и началось.

Джез лежит на полу и слышит удаляющиеся шаги Реда.

Тишина.

Джез пытается шевельнуться, но не может. Слишком слаб. Похоже, у него сломаны какие-то кости.

Ковер мягко трется о щеку.

Шаги становятся громче по мере того, как приближаются.

Бесцеремонным рывком Ред поднимает Джеза и прислоняет к стене.

От боли в сломанных костях нет сил даже вздохнуть.

Одно слово в ухо Джеза:

— Раздевайся.

Джез невнятно шепелявит разбитыми губами:

— Не могу. Не могу… шевельнуться. Сломаны… кости.

Ред отпускает его и уходит. Джез оседает, сползая по стене.

Джез пытается открыть глаза. Его левый глаз закрыт полностью, а зрение в правом затуманено из-за боли и крови.

Но он видит то, что валяется на полу в нескольких футах от него. То, за чем Ред ходил наверх.

Молоток и гвозди. Страх просачивается в сознание Джеза, колет его, подобно шипам скособоченного тернового венца.

Ред возвращается. В его руке скальпель.

Вжик-вжик-вжик — от резинового костюма остаются лишь валяющиеся на полу обрезки.

Теперь Джез в одних трусах, как все его жертвы.

Ред приближает свое лицо к лицу Джеза.

— Ты думаешь, что ты Мессия?

Джез кивает.

Ред заговаривает снова, брызги слюны летят Джезу в лицо.

— Прекрасно. Раз так, то ты можешь, на хрен, умереть как Мессия.

Ред подтаскивает Джеза к двойным дверям из кухни в гостиную. Плотно закрыв их, он хватает Джеза за левую руку и вытягивает ее параллельно полу. Кисть руки Джеза касается края дверной рамы.

В штукатурку стен гвозди могут не войти, но в деревянный косяк они вбиваются легко.

Развернув раскрытую ладонь Джеза, Ред приставляет к ней острие гвоздя. Держа гвоздь между вторым и третьим пальцами левой руки, а молоток в правой, он замахивается и изо всех сил наносит удар.

Он бьет снова и снова, до тех пор, пока шляпка гвоздя почти не погружается в плоть ладони Джеза.

Все это время Джез истошно вопит.

Ред не издает ни звука — он убивает молча.

Два гвоздя в правой ладони. Левая рука вытягивается к противоположному углу дверной рамы. Еще два гвоздя в левую ладонь.

Скрещенные лодыжки Джеза тоже пробиваются двумя гвоздями, расщепляющими кости и рвущими ахилловы сухожилия.

На двери распят человек с терновым венцом на голове.

Среди пронзительных криков Джеза, сначала сумбурно и невнятно, а потом все более различимо, звучат слова:

— Или, Или! лама савахфани? Боже Мой! Боже Мой! Для чего Ты меня оставил?^[21]

Грудь Джеза напрягается, ибо дыхание дается ему с трудом. Он поднимает глаза, смотрит на своего убийцу и выдыхает последние слова:

— Но все сие содеялось, дабы писания пророков могли быть исполнены.

Ред невозмутимо подается вперед и говорит:

— Потом двое разбойников были распяты с ним, один справа, другой слева.

Он снимает с головы Джеза терновый венец и добавляет:

— Ты не Сын Человеческий, Джез. Ты кусок дерьма, который умер рядом с ним.

125

Тишину нарушает писк интеркома. Ред подходит и берет трубку.

— Алло?

В его ухе звучит громкий, задыхающийся голос Кейт.

— Ред. Это Кейт. Что происходит?

— Поднимайся, — говорит он и нажимает кнопку, чтобы впустить ее.

Она взбегает по лестнице и останавливается как вкопанная, увидев его, стоящего в дверях.

— Господи, Ред, ты весь в крови. Что вообще случилось? Где Джез?

Он отступает в сторону, чтобы пропустить ее, и на несколько минут оставляет наедине с телом человека, которого, как он знает, она когда-то любила. Когда он возвращается внутрь, то видит, что она сидит, привалившись к кухонной стене. Он опускается на пол рядом с ней. Она не шевелится, не пытается отстраниться от него. Она знает, что он сделал это с Джезом, но равным образом знает, что творил Джез, и может себе представить, через что прошел Ред в эти мучительные несколько часов, растянувшиеся на целую жизнь.

— Прости, Кейт, — говорит он. — Я не знал, что это был он. Я не хотел, чтобы это был он.

Кейт утыкает голову в его плечо. Он чувствует, как движутся ее губы, когда она говорит:

— Что случилось?

Он обнимает ее, прижимается щекой к ее макушке и долго, долго молчит, прежде чем ответить:

— Я расскажу тебе все в участке.

126

Пятница, 21 апреля 2000 года

Отметка уровня воды у окна тюремной камеры Реда становится больше.

Он лежит на койке, переплетя руки за головой. Отдаленные голоса эхом отдаются по туннельным переходам снаружи, смешиваясь с мыслями, --">