Лиза Гарднер - Несчастный случай

нужном месте. Сети вытащили тело. Абрахам Куинси был найден.

Рейни узнала об этом от Кимберли, которая позвонила по телефону. Девушка говорила спокойно и тихо, словно уставшая от жизни старуха. Они собирались устроить небольшую семейную церемонию. Может быть, Рейни прилетит?

Рейни купила билет в Виргинию. А потом стала ждать звонка от Куинси. Ждать, ждать, ждать… В конце концов сама сняла трубку. Он не перезвонил.

Рейни решила, что с нее хватит. Она поехала в аэропорт предъявила просроченный на два дня билет, сослалась на семейные проблемы и взошла на борт. Через восемь часов она постучала в дверь дома Куинси. Он открыл. Изумление растопило напряжение, которое потом сменилось благодарностью. В конце концов они очутились в постели. Рейни решила, что теперь может соблазнить и телеграфный столб.

Потом они отправились в Арлингтон и просто посидели у могил Мэнди и Бетти. Они не разговаривали. Вообще ничего не делали. Просто сидели, пока солнце не стало садиться, а ветер не принес холодок. На обратном пути, в машине, Куинси держал ее за руку. Интересно, Рейни прожила тридцать два года, а ее так никто и не держал за руку. Потом он открыл перед ней дверь, и у нее вдруг защемило в груди. Ей захотелось прикоснуться к нему. Впустить его в себя. Обхватить ногами его бедра и держать крепко-крепко.

Но вместо этого Рейни легла в постель совершенно измученная и еще долго лежала без сна, поглаживая морщины на его лице, те, которые не разглаживались даже тогда, когда он спал. Она дотрагивалась до словно посыпанных солью волос, до шрамов на его груди. А потом поняла. Всё. Самую главную тайну жизни. Почему люди стремятся друг к другу и образуют семьи. Почему маленькие слонята упрямо тащатся через иссушенную зноем пустыню. Почему люди воюют, смеются, негодуют и любят. Почему они — в конце концов — остаются.

Потому что когда больно, то лучше, чтобы больно было вместе с ним. Потому что когда злишься, то лучше злиться вместе с ним. Потому что когда грустно, лучше грустить рядом с ним. И черт возьми, ей не хотелось снова садиться в самолет. Как глупо. Они взрослые и независимые люди, у каждого своя работа, к тому же есть ведь телефон, и будь она проклята, если когда-нибудь захочет вернуться.

Рейни осталась на похороны. Она держала Куинси за руку. Поглаживала по плечу плачущую Кимберли. Познакомилась с их родственниками и была необычайно мила со всеми. И они вернулись в дом Куинси и вошли в него, как люди, которые никогда в жизни не прикасались друг к другу и уже никогда этого не сделают.

Утром в понедельник Куинси отвез Рейни в аэропорт. У нее снова сдавило грудь.

— Я позвоню, — сказал Куинси. Она кивнула.

— Скоро, — добавил он. Она кивнула.

— Извини, Рейни. Мне очень жаль.

И она снова кивнула, хотя вовсе не была уверена в том, что ему чего-то жаль.

Рейни вернулась в Портленд. Пять дней, шесть часов и тридцать две минуты назад. Телефон звонил. Но когда Рейни снимала трубку, то слышала другие голоса.

— Я не могу быть уравновешенной вечно, — сказала она компьютеру. — Это, знаешь ли, не мой стиль. Разве должны женщины ради мужчин отказываться от всего? Раньше я была диковатой, беспокойной и упрямой, и ему хотелось узнать меня получше. Теперь, когда я искренне стараюсь быть зрелым, полезным членом общества, его как волной смыло. С одной стороны, у него жуткий стресс. С другой — это просто хамство.

Компьютер не ответил. Рейни нахмурилась.

— Думаешь, это из-за того, что я против нежностей? Может быть, если бы я назвала его жеребчиком…

Звонок. Она вскинула голову и посмотрела на монитор охранной системы. У двери стоял мужчина. В обычной одежде. Но она узнала бы его в чем угодно по припорошенным сединой волосам.

— Черт! Почему он никогда не оставляет мне времени принять душ!

Ладно, душ подождет. Она впустила его в дом, метнулась в кухню, торопливо умылась. Хорошо хоть, что есть дезодорант. Он позвонил в дверь в тот момент, когда она натягивала чистую белую рубашку.

— Привет, Рейни.

Она стояла и смотрела на него. Он выглядел совсем неплохо. Для Куинси. Немного скован, слегка излишне щеголеват, чуть больше, чем нужно, серьезен — как же, весь мир на его плечах. Но зато брюки цвета хаки, синяя рубашка с открытым воротом. Впервые за много недель Рейни видела его не в костюме.

— Привет, — сказала она, открывая дверь чуть пошире.

— Можно войти?

— Такое уже случалось.

Рейни отступила в сторону. Старший специальный --">