Кэти Райх - Уже мертва

нынешняя находка оказалась именно такой.

Ловко пробравшись сквозь толпу машин в центре города, я уже через пятнадцать минут подъехала к месту, адрес которого дал мне Ламанш. Гран-Семинер. Остаток от огромных владений, принадлежавших когда-то католической церкви. Гран-Семинер занимает приличный участок земли в самом сердце Монреаля. В центре. Я живу совсем недалеко.

Гран-Семинер – серые мрачные замки окружены обилием зелени, ровными газонами и каменной крепостной стеной со смотровыми башнями. В море цементных гигантов города местечко это представляет собой зеленый островок и служит безмолвным напоминанием о некогда влиятельном и важном образовательном учреждении.

В дни, когда церковь переживала свои лучшие времена, сюда приезжали тысячи молодых людей из разных семей, чтобы выучиться на священников. Есть здесь семинаристы и сейчас, но их очень мало.

Здания покрупнее сдаются теперь в аренду, в большинстве других Священное Писание и теологические беседы заменены факсимильными машинами и Интернетом. Возможно, метафора сия прекрасно подходит для описания современной жизни. Мы слишком увлечены общением друг с другом, чтобы задумываться о всемогущем Творце.

Я остановилась на небольшой улочке напротив Гран-Семинер и посмотрела на восток, в сторону Шербрука, туда, где стоят семинарские здания, занимаемые теперь Монреальским колледжем. Не заметив ничего необычного, высунула в окно руку, спокойно свесила ее вниз и перевела взгляд в противоположную сторону. Почувствовав боль от соприкосновения с разогретым на солнце пыльным машинным металлом, я тут же втянула руку обратно, как краб, до которого дотронулись палкой.

В это мгновение мое внимание привлекло к себе нечто бело-синее. Патрульная машина с надписью "Полиция города Монреаль" на боку заграждала собой западный вход на территорию семинарии и на фоне средневековой каменной крепости выглядела по меньшей мере неуместно. Прямо перед машиной темнел серый грузовик "Гидро-Квебека". Из его кузова торчали лестницы и трубы, так что он походил на космический корабль. Рядом с грузовиком стояли, о чем-то разговаривая, человек в форме офицера полиции и двое рабочих.

Я свернула налево и влилась в поток двигавшихся в западном направлении на Шербруке машин, радуясь отсутствию репортеров. В Монреале столкновение с прессой – двойное испытание, ведь здесь в ходу и английский, и французский. Когда на меня давят при помощи одного-то языка, я не отличаюсь особенной любезностью. А отбиваясь от двойной атаки, становлюсь прямо-таки грубой.

Ламанш был прав. Прошлым летом я принимала участие в работах, проводимых именно в этом месте. Теперь я вспомнила все в подробностях. Тогда здесь обнаружили человеческие кости во время ремонта водопровода – наткнулись на старое церковное кладбище. Дело было передано археологам и закрыто. Я надеялась, что и на сей раз все закончится тем же.

Подъехав к грузовику, я остановила "мазду" прямо перед ним. Мужчины прекратили разговор и повернули головы в мою сторону.

Когда я вышла из машины, офицер озадаченно нахмурился. Несколько мгновений он стоял на месте, будто обдумывая что-то, потом зашагал ко мне. На его лице не появилось и намека на улыбку. Возможно, в это время – в пятнадцать минут третьего – подходила к концу его смена, и ему совсем не хотелось торчать сейчас у Гран-Семинер. Но мне ведь тоже не хотелось.

– Проезжайте дальше, мадам. Останавливаться здесь запрещено, – произнес он, указывая рукой, куда мне следует переместить машину.

Подобным жестом отгоняют мух от салата из помидоров.

– Я доктор Бреннан, – ответила я, захлопывая дверцу "мазды". – Из Судебно-медицинской лаборатории.

– Вы от коронера? – недоверчиво, будто следователь КГБ, спросил офицер.

– Да. Я судебный антрополог, – медленно, как учитель начальной школы, ответила я. – Занимаюсь эксгумацией и обследованием останков. Надеюсь, это дает мне право оставить машину там, где я ее остановила?

Я достала удостоверение, протянула ему и прочла имя на небольшом металлическом прямоугольнике над карманом его рубашки: "Констебль Кру".

Кру посмотрел на фотографию в удостоверении, потом на меня. Ясное дело, моя внешность его смутила. Неудивительно – я планировала сегодня целый день заниматься восстановлением черепа, поэтому и оделась для работы с клеем. Выцветшие коричневые джинсы, джинсовая рубашка с закатанными до локтей рукавами и высокие --">