Андраш Тотис - Убийство после сдачи номера в печать

«Формула-1». Повсюду висели рисунки и фотографии стадионов, культуристов, автомобилей обтекаемых современных форм. Письменный стол, телефон, закрытый на ключ большой стальной сейф для хранения досье.

Альбер двинулся дальше. Если ему придется расследовать это безумное убийство, он успеет открыть сейф. Но если хоть чуточку повезет, он постарается отфутболить неприятное дело. Он вышел в кухню. Она была просторной, и в ней царил беспорядок. На столе валялись тарелки с остатками пищи, в мойке — тостер.

Что бы сказала Марта, если бы ее встретил дома подобный разгром?.. Ухмылка быстро сошла с лица Альбера, как только он сообразил, что именно это ее ждет. Он явственно увидел перед собой собственную квартиру такой, какой ее оставил: мебель сдвинута на середину комнаты. На полу лужи клея и обрывки обоев. Окна распахнуты настежь, и пронизывающий ноябрьский ветер насмерть замораживает цветы Марты. Ему следовало знать. Следовало знать, что не сможет он за один день оклеить комнату обоями. Что, когда их нарежет, куски окажутся короткими, и придется надставлять их добавочными полосками; Что когда он приложит их к стене, они начнут скользить в разные стороны и намертво пристанут к ней именно в тот момент, когда будут лежать косо. А та процедура, что в книге представлялась столь простой, потребует уйму времени. Но, главным образом, ему следовало знать, что нельзя появляться даже, поблизости от своей работы.

Но он, идиот, не захотел брать отпуск. Думал, зайдет на полчасика, покажется шефу, выпьет кофе с коллегами и помчится домой. А когда вернется, засохнет размазанная на стене грязь, с пола, может быть, улетучится запах пролитого растворителя и можно будет снять с окна положенный туда ковер.

* * *

Бришо сдержал гнев. Бришо всегда сдерживал гнев. Сделал вид, будто не замечает, что Альбер хмыкает, пялясь в окно машины, он назло ему принялся рассказывать, как началось следствие. Вдруг в парне пробудится сыщицкий инстинкт? Не пробудился. Альбер следил за движением транспорта, бранился, если кто-то проскакивал вперед, обгоняя их, пальцами барабанил по спинке сиденья, если Буасси сбрасывал скорость или не спешил сам кого-то обогнать. Казалось Лелак не слушает рассказ Шарля.

— Нет сомнений, его убили в субботу, — говорил Бришо, решив, что будет твердить о работе до тех пор, пока Альбер как-то не прореагирует.

— Угу.

— Дюамель в субботу днем с работы вернулся домой. Примерно к вечеру в квартиру кто-то позвонил, под каким-то предлогом к нему вошли, напали на него и забили до смерти,

— Кто? — с интересом спросил Альбер.

— Твои чертовы тетушки, — с досадой ответил Бришо.

— Хм, — кивнул Альбер. — Никогда бы не подумал!

* * *

Все выглядело ужаснее, чем он ожидал. То, что цветы погибли, он знал.

Как и то, что пролитый клей для обоев оставляет на полу отвратительные, с трудом удаляемые пятна. Но вот что такие же пятна окажутся еще и столе и на шкафу, он даже не представлял. Стол покупал он сам несколько лет тому назад в припадке желания обставить квартиру. Шкаф привезла с собой из Англии Марта. Стильный массивный дубовый шкаф с разноцветными инкрустациями был не лишен некой тяжеловесной прелести, и, глядя на него, казалось, будто он может выдержать все на свете. Сотворивший его художник работал с натуральным, хорошим материалом, применял отличные штифты, штыри, честно и аккуратно подгонял все детали, памятуя о сырых английских зимах, о том, что шкаф будут перевозить на телегах, поездах, пароходах в Индию или другие дальние колонии ее величества. Только о клее для обоев он не подумал. Шкаф, переживший две мировые войны, унаследованный Мартой от отца, теперь истекал кровью от тяжких ран.

Альбер остановился посреди свалки, которая: еще вчера была жилищем, и буквально не знал с чего начать, за что хвататься. Бришо тоже онемел. Картина напоминала ему место преступления, и он бы не удивился, если квартиру Лелака неожиданно заполнили фотографы, дактилоскописты, техники.

Несколько снимков шкафа, по таинственным причинам перемазанного клеем, несколько фотографий загубленных, умерщвленных цветов, а вот и прекрасный, ясно отпечатавшийся след от ладони на стене…

— Закрой окно, балда! — Буасси был единственным, кого не тронул драматизм сцены. Плотная кожаная куртка на подкладке не могла скрыть, как трясутся от сдерживаемого хохота его плечи. — Марта уже видела?

— Нет еще. Она в --">