Михаил Кириллович Гребенюк - Обжалованию не подлежит

Хулиганья по-прежнему много.

— Значит, забот не убывает.

— Не убывает. Боремся, Тимур. — Мороз снова тряхнул головой. — К сожалению, это такое отродье, которое не всегда понимает, что такое хорошо и что такое плохо. Нужны административные меры. Понимаешь?

— Понимаю.

— Ты торопишься?

— Иду к отцу.

— Ясно. Найдешь время, загляни к нам.

— Куда?

— В штаб городской дружины.

— Ты в штабе?

— Кручусь... Не подумай, что я штабист. — Мороз засмеялся, должно быть, представив себя на миг в роли чиновника дружины. — Я на переднем крае, так сказать.

— Молодец!

— Кому это нужно? Между прочим, тебе идет форма. Не жалеешь?

— О чем?

— О том, что в милицию поступил?

— Нет.

— Жалеть вообще глупо, — сказал Мороз.

— Не знаю... По-моему, жалеть надо. Без жалости человек перестанет быть человеком. Дело, правда, в том, что́ жалеть? Кого? Ты не жалеешь жену Василия Войтюка? Сколько ей сейчас? Двадцать шесть? Осталась вдовой в двадцать два.

Мороз тяжело вздохнул.

— По-твоему...

— Ты не согласен?

— Я? Иди! Иди, отец обидится! Давно не виделись. Теперешняя молодежь не очень-то жалует родителей.

— Ты не принадлежишь к этой молодежи?

— Я — старик, Тимур. Мне уже больше тридцати. Соображай.

— Действительно, старик, — сказал Тимур. — Наверное, теперь ты не способен на благородные поступки.

Мороз уловил в голосе Тимура насмешливые нотки.

— Ты что имеешь в виду?

— Один твой подвиг, который ты совершил, когда находился в рядах молодежи.

— Ну?

— Забыл? У тебя дырявая намять. Этот подвиг ты совершил ночью, будучи в шатком состоянии, во дворе Людмилы Кузьминичны. Кстати, ишак, которого ты тогда запер в кладовую, являлся личной собственностью моего дедушки. Он еще взыщет с тебя.

— Не взыщет, — лукаво прищурился Мороз.

— Это почему?

— Мы с ним как-то в чайхане посидели.

— Ясно, — засмеялся Тимур. — Дедушка чай любит. Ты, наверное, постарался на славу.

— Не беспокойся. В этом отношении я имею некоторый опыт. Правда, никаких крепких напитков не было. Тут мы с твоим дедушкой были единодушны.

— Неужели ты бросил пить?

— Кому это нужно? Не забывай, я — дружинник.

Мороз хлопнул Тимура по плечу и, не попрощавшись, неторопливо пошел прочь, комкая в кармане газету. Тимур постоял некоторое время у дерева, улыбнулся, снова вспомнив случай с дедушкиным ишаком, и тоже неторопливо зашагал по тротуару, с новым интересом поглядывая по сторонам.

Был полдень. Небо заволакивали тяжелые тучи. Поднимался ветер. С деревьев летели ярко-желтые листья.

Справа, в небольшом скверике, забелело продолговатое здание из стекла и алюминия. Около здания, на скамейках, сидели люди. Немного в стороне стояли легковые автомашины.

«Наверное, новый горком? — подумал Тимур. — Интересно, что сейчас делает Ядгаров? Может быть, зайти к нему? Я, пожалуй, с ума ошалел от радости. Он почти не знает меня».

Тимур тем не менее свернул с тротуара и направился к зданию, толком не сознавая зачем. У здания остановился, взглянул на стеклянную доску, висевшую у подъезда, невольно вытянулся, не веря собственным глазам.

На стеклянной доске крупными буквами было написано: «Отдел милиции Янгишахарского горисполкома».

3

— Вам кого, товарищ лейтенант?

— Да я, собственно, так. Зашел посмотреть.

— Пожалуйста... Может быть, заглянете к начальнику. Он сейчас здесь... Вы не узнали меня?

— Откровенно говоря... — Тимур не договорил, внезапно шагнул к капитану, стоявшему перед ним, вскинул руку к головному убору. — Товарищ Шаикрамов?

Капитан улыбнулся.

— Рад видеть тебя. Садись, садись. Я сейчас чайку приготовлю.

— Ну что вы, товарищ капитан, ничего не нужно. Я к вам на минутку.

Шаикрамов повернулся к двери и позвал:

— Дригола!

На пороге двери, ведущей во двор отдела, тотчас появился высокий подтянутый старшина. Он ласково взглянул на Шаикрамова и, молодцевато вытянувшись, отчеканил:

— Слушаю, товарищ капитан!

— Слушай, слушай, Костя. — Шаикрамов кивнул на Тимура. — Узнаешь?

— Сдается, Лазиз-ака...

— Сдается, — передразнил Шаикрамов. — Ты должен выбросить из головы это нездоровое слово. Перед тобой столичный ас! Немедленно организуй все, что положено для подобного случая. Уловил?

— Уловил, Лазиз-ака... Значит, так. Во-первых, чай. — Дригола загнул --">