Александр Бергман - В погоне за тенью

Пузановский с Гришкой уселись на стулья.

— Какие будут указания по делу нашего утопленника? — Гришка засунул в рот зубочистку.

— Никаких, — устало произнес следователь и махнул рукой. — Личность убитого установлена, дальнейшим расследованием займется кагэбэ. А нам осталось, — вздохнув, произнес он, — только пистон от начальства получить. Удивляюсь, как меня до сих пор Кривицкий не вызвал. Ведь наверняка ему уже сообщили.

В этот момент на столе следователя ожил телефон.

— Ну вот, и начальство объявилось! Легко на помине. — Следователь приложил руку к щеке и снял трубку. — Максимов, — произнес он.

Но в этот раз он ошибся. Раздался голос дежурного:

— Семен Евгеньевич, вам звонят коллеги из отдела милиции аэропорта Пулково. Соединить?

— Соединяйте, — коротко ответил следователь.

В трубке что-то щелкнуло, и раздался незнакомый голос:

— Здравствуйте, Семен Евгеньевич, это вас беспокоит сержант Аркадин. Я патрульный милиционер из аэропорта Пулково. У меня сейчас перед глазами фотография убитого, которую оставил ваш сотрудник пару недель назад. Так вот, — продолжил Аркадин, — по-моему, я встречался с этим человеком. При нем еще был небольшой кожаный чемодан.

— Когда, при каких обстоятельствах вы с ним встречались, почему сообщаете только сейчас? — заинтересованно произнес Максимов.

— Дело в том, что я только сегодня вышел из отпуска, — продолжал сержант, — и фотографию убитого увидел только сейчас. А встречался я с ним у нас в аэропорту две недели назад, за день до моего отпуска. Двое сотрудников госбезопасности попросили помочь задержать его. Им нужно было срочно доставить его в Москву, а я в тот день как раз дежурил на входе в аэропорт. Вот они и попросили меня помочь опознать этого гражданина.

— Какие еще сотрудники госбезопасности? — удивился следователь. — Вы смотрели их документы?

— Конечно, смотрел, — ответил Аркадин. — Я еще им тогда сказал, что по инструкции, если им требуется помощь милиционера, они вначале должны доложить начальству. Но те сказали, что это очень срочно, так как человек этот с минуту на минуту должен появиться здесь. А начальству моему они доложат позже.

— Ну и что же было дальше? — заинтересованно произнес следователь.

— Да ничего, — вновь продолжил Аркадин. — Показали его фотографию и сказали, что зовут его Борис Осадчий и что, как только появится, необходимо задержать его для проверки документов. — Аркадин выдохнул. — Так все и получилось, через несколько минут появился этот человек, я остановил его для проверки документов. Глянув на паспорт, они увезли его куда-то на своей машине.

— Паспорт? При нем был паспорт?

— Да. Был.

— А на какой машине увезли? Марка, цвет, госномер вы запомнили? — сыпал вопросами Максимов.

— «Волга», ГАЗ-24, белая, а вот номер я не рассмотрел, машина стояла в стороне.

— А гражданина этого, которого задержали, вы утверждаете, звали Осадчий Борис?

— Все верно. Осадчий Борис Анатольевич. Я сам его паспорт проверял.

— Ну а сотрудников этих вы опознать сможете?

— Думаю, да, — ответил Аркадин.

— Эх, Аркадин, Аркадин, где же ты был раньше?! — в сердцах произнес Максимов. — Ладно. Составляй рапорт, пусть начальство решает, что с тобой делать.

Следователь положил трубку на рычаги аппарата.

— Вот так! — вслух произнес он.

Резким движением снял очки и положил их на стол.

— Кстати. Гришка, — следователь посмотрел на опера, жующего зубочистку, — помнится, во время осмотра там, на очистных, где, предположительно, был сброшен в воду труп, вы обнаружили след от автомобиля «Волга», так?

— Да, — вытащив зубочистку изо рта, произнес Гришка. — Вы тогда еще сказали, что странно это, на очистных — и «Волга».

— А ты не проверял, числилась ли в угоне на тот момент «Волга»?

— Проверял, Семен Евгеньевич, числилась одна «Волга», ГАЗ-24.

— А какого цвета, не помнишь?

— Помню. Белая. Ее, кстати, недавно обнаружили. Сожженной. Хозяин опознал ее только по какой-то детали в бардачке. Сравнить ее протектор со следом, оставленным на очистных, не представилось никакой возможности, поэтому я и забросил это.

— Предполагаю, что, если бы сравнил, соответствие было бы полным, — вздохнув, произнес следователь. — Но теперь остается только предполагать.

На столе снова ожил телефон.