Кармен Мола - Цыганская невеста

что он так легко справляется с тяжелой лопатой. Должно быть, это действовал инстинкт самосохранения, что-то подсказывало ему, что в этом заточении вдвоем им не выжить.

Животное встало и с трудом захромало к ребенку. Оно шло так медленно, что это не выглядело угрожающим. Но подойдя, оно вцепилось ему в лодыжку, словно в кость, из которой хотело добыть весь мозг до последней капли. Мальчик нанес удар лопатой, и животное упало с легким хрипом. Он стукнул собаку по голове несколько раз, пока не почувствовал, что больше ему лопату не поднять. Тогда он сел на пол и заплакал.

У него болела лодыжка, на ней остались отметины от зубов. Ботинок был в крови. Он снял его и обнаружил первый укус. В тот раз он от страха не понял, что псина его укусила.

Свет погас.

Эхо удвоило звук дыхания, и мальчик замер, чтобы понять, не собака ли это дышит. Но нет, собака была мертва.

Глава 1

— Су-са-на! Су-са-на! Су-са-на!

Подруги Сусаны кричали, хлопали в ладоши, танцевали от души, и точно так же вели себя подружки других пятнадцати или двадцати невест, которые собрались в пятницу в Very Bad Boys^[2] на улице Оренсе. Никаких мужчин, исключительно женщины праздновали скорое наступление замужней жизни своих подруг; одни надели смешные диадемы с пенисом; у других грудь пересекали широкие нарядные ленты, как у участниц конкурсов красоты, с именем виновницы торжества; около одной из невест веселились девушки в одинаковых футболках с ее портретом. Подруги Сусаны выглядели скромно: всего лишь надели поверх одежды розовые балетные пачки.

— Су-са-на! Су-са-на! Су-са-на!

Сусана давно боялась того момента, когда окажется в центре внимания, и вот он настал. Вышли два танцора, один — блондин, швед с внешностью викинга; другой — мулат, похоже бразилец. Начали они свой танец в костюмах полицейских, но, постепенно сбрасывая одежду, оказались почти обнаженными; оба выглядели очень привлекательно: широкие в плечах, мускулистые, с выбритыми висками и подобием ирокеза, с полностью депилированными телами, блестящими от масла, которым они, должно быть, намазались перед выходом на сцену. На них остались только маленькие стринги, красные у мулата и белые у викинга. Сусана опасалась, что ее попросят снять их зубами, как это успели проделать несколько невест, которые уже поднимались к танцорам на сцену. Видел бы отец! Его такие вещи приводят в ярость.

— Не волнуйся, мы тебя не обидим, — успокаивающе шепнул ей мулат на хорошем испанском.

Сусана не угадала, он был не бразилец, а кубинец.

Вот она уже на сцене, музыка гремит, ее усаживают на стул; оба танцора вьются вокруг, задевая ее гениталиями, скользя руками по всему ее телу. Едва войдя в клуб, все приглашенные дали обещание: что бы ни произошло в Very Bad Boys, это останется здесь, никто из подруг ничего никому не расскажет, тем более Раулю, который через пару недель станет ее мужем. Она ни за что не повторит того, что проделала одна из невест, по имени Росио, — это ее подружки напялили диадемы с пенисами: один из танцоров, вытащивших ее на сцену, наряженный пожарным, разделся и выдавил взбитые сливки себе на член, а она стала их слизывать, пока не слизала все без остатка; все это время подружки визжали от восторга. Она на такое не согласится, как бы и кто бы ее ни просил. Даже если подруги опять назовут ее святошей. Они и считают ее святошей, а отец — отъявленной шлюхой; но она — не то и не другое.

Ей не было видно подруг, но она слышала, как они кричат и смеются, все, кроме одной — Синтии. Надо будет потом поговорить с ней, напомнить, что это ничего не значит, что Сусана ведет себя так, как положено невесте на девичнике.

Мулат сдержал слово — ни он, ни швед не предлагали ничего такого, что заставило бы ее отказаться и испортить всем удовольствие. Что ж, танцоры видят десятки невест каждую неделю, они, наверное, при первом взгляде на девушку понимают, насколько далеко можно с ней зайти. Раздевшись, они танцевали, извиваясь и скользя вокруг нее, а потом помогли спуститься со сцены. Несмотря на обстановку, они были вежливы и почтительны.

Марта, самая отвязная из ее подруг, считавшая невозможным выходить замуж без девичника и сама его устроившая, прошептала ей на ухо:

— Тебя в гримерку не позвали?

— Нет.

— Фигово… Вот я, когда выходила замуж, после танца пошла в гримерку с твоим блондином.

— И чем там занималась?

— Тем самым, о чем ты думаешь. Я уверена, --">