Миермилис Стейга - Шаги за спиной

чайных, когда разливают на троих. – Стабинь деловито обнюхал оба стакана, стоявших на столе. Не водка ли тут всему виновница?

– Не исключено, – подхватил эксперт. Алкоголь повышает кровяное давление.

Молоденькая женщина, секретарь сельсовета, несколько оправившись от испуга, не отрывала от Улдиса Стабиня больших наивных глаз.

Девушка явно старалась привлечь внимание лейтенанта. Однако Улдис был чрезвычайно серьезен. Наконец она набралась храбрости и шагнула вперед.

– Старушка Упениеце не пила, и Катрина тоже, они жили очень тихо и скромно… – Словно испугавшись своего слишком громкого голоса, она смутилась и умолкла.

Седовласый эксперт взглянул на девушку и отечески улыбнулся.

– Все возможно, голубушка. В ее годы для инсульта достаточно и малой дозы алкоголя.

Улдис Стабинь с блокнотом подошел к секретарю.

– Можете рассказать поподробней о том, как жили Упениеце, с кем встречались, кто у них бывал?

– Дядя Криш знает больше, – сказала девушка. – Он почти ежедневно возит почту в Межсарги.

Услышав свое имя, Криш, низенький старичок в потрепанном френче почтового работника, с лысой, великоватой для его роста головой, встрепенулся.

– Покойница славная была старушка, – пробормотал он дрожащим голосом. – Добрый человек! Да будет ей земля пухом!

Следователь Розниек вглядывался в темные полосы на половицах, затем ножиком соскреб что-то с пола и высыпал в пробирку.

– Вы первый обнаружили Упениеце мертвой? – спросил он у почтальона. – А как вы вошли в дом?

Почтальон жалобно взглянул на врача, потом на участкового инспектора Каркла, словно ища у них поддержки.

– Как всегда, утром я развозил почту. Выехал рано, чтобы поспеть в поселок. Гляжу, дверь настежь. Вошел – и вот… Думал, еще не поздно спасти… Побежал звонить доктору…

– Что, что? – Инспектор Каркл, помогавший Стабиню производить осмотр комнаты, остановился. – А почему, когда мы с врачом приехали, дверь была заперта?

Розниек внимательно наблюдал за стариком. Почтальон ответил не сразу.

– Наверно, когда побежал, захлопнул дверь. Английский замок… Защелкнулся…

– А окно было открыто? – поинтересовался следователь.

Почтальон платком вытер лысину.

– Про это не скажу. Не заметил.

– Окно было открыто, – уточнил инспектор Каркл.

– Кто еще проживает в Межсаргах? – продолжал расспрашивать Розниек.

– Только Катрина Упениеце, дочь старухи. После происшествия ее никто не видел, – доложил лейтенант Каркл. Рядом с рослым Розниеком Каркл выглядел щуплым подростком.

– Послушай-ка, Алберт, – обратился к нему Улдис. – А может, Катрина на работе? Рано ушла и даже не знает, что мать… Где она работает, сколько ей лет?

Инспектор Каркл тревожно глянул на дверь, ведь и в самом деле, Катрина Упениеце могла в любую минуту прийти и застать эту страшную картину. Надо бы ее перехватить, подготовить…

– Работает она в колхозе, а лет ей за сорок, – задумчиво проговорил он и, закурив сигарету, подошел к раскрытому окну.

– Старушка скончалась примерно в час ночи, – сказал эксперт, – следовательно, дочь, если только она была дома, не могла не знать о случившемся. Кроме того – попрошу отметить в протоколе важное обстоятельство, – обратился он к Розниеку, – труп не перемещали. Трупные пятна находятся на спине. Никаких опасных для жизни телесных повреждений я не вижу. Лишь на обеих руках повыше локтей обширные кольцеобразные кровоподтеки, образовавшиеся еще при жизни.

Розниек нагнулся и внимательно осмотрел руки покойной, затем каждую в отдельности сфотографировал.

– Н-да, – проворчал он. – Все далеко не так просто. Смерть, возможно, и естественная, но обстоятельства все же странные. Не исключено насилие.

Интуицию называют вторым умом следователя. И она подсказывала Валдису, что клубок этот с налету не распутать. "Что-то загадочное в ее предсмертной усмешке. Нелегко мне будет извлечь тайну, которую она унесла в могилу. Потребуется, видимо, долгий, кропотливый труд. Нужны неопровержимые доказательства".

Комнату то и дело озаряла холодная молния фотовспышки – следователь фотографировал труп, пол, кровать, комод, стол.

– На кровати вроде бы лежали, – заметил он. – Подушки помяты.

– И на печке тоже, – послышался голос Стабиня из другой комнаты. – Гляди, подушка сброшена на пол, валяется чулок.

Розниек пинцетом собирал со стола и складывал в пробирки, баночки и коробочки остатки пищи.

– Судя по всему, ужинали --">