Наталья Геннадьевна Корнилова - Чёрная фата

коллекции, в которой все снимки были только черно-белыми. И вот теперь, немного придя в себя после двухдневной свадебной пьянки, он проявлял снимки в своей домашней фотолаборатории. Каково же было его удивление, когда он обнаружил, что все четыре цветные пленки оказались насмерть засвеченными. Он никак не мог взять в толк, как такое могло случиться, и с ужасом думал, как будет объяснять этот дикий факт Володе, который доверил ему столь ответственное дело. На черно-белой пленке получилось целых пять кадров, и он, высунув от возбуждения кончик языка, печатал снимки в своей домашней фотолаборатории.

... Еще несколько мгновений назад он был готов поклясться, что на этом месте рядом с женихом должна стоять невеста - Настя. Но теперь, глядя на медленно проявляющееся в химическом растворе изображение, он испытывал полную растерянность. Володя стоял в своем черном свадебном костюме, сдержанно улыбаясь, в окружении поздравляющих его гостей, а рядом, господи, кто же это держит его под руку... Игорь точно помнил момент, когда их фотографировал жениха и невесту, - и ошибиться не мог. Однако то, что предстало его изумленному взору на отпечатанном фотоснимке, повергло его, мягко говоря, в панику. В белом свадебном платье, с букетом роз в руках рядом с женихом стояла и злорадно ухмылялась какая-то совершенно незнакомая старуха. У нее были седые волосы, лицо изрыто глубокими морщинами, впалые глаза хищно сверкали из-под густых бровей, а тонкие губы под длинным горбатым носом были растянуты в отталкивающей ухмылке. Игорь не помнил, чтобы эта старуха вообще присутствовала на свадьбе, и понятия не имел, как она смогла попасть в кадр, к тому же облаченная в свадебный наряд невесты и стоящая с женихом под ручку. Дождавшись, пока снимок проявится до конца, он подвесил его на веревке сушиться и начал внимательно рассматривать в заливающем всю комнату матово-красном свете. Нет, ошибки быть не могло - эта старуха стояла на месте Насти. Даже если допустить, что пленка могла испортиться и до неузнаваемости исказить лицо невесты, то почему так четко запечатлено все прочее? Жених, гости, цветы, платье и фата невесты... А живые глаза старухи словно спрашивали его: "Ну и как я тебе?" Короче, фотография была отличного качества.

Озадаченно почесав в затылке, Игорь отошел от странного снимка и принялся за следующий. В голове у него еще немного шумело после вчерашнего, он взял стоящую рядом на столике початую бутылку пива "Бочкарев", сделал несколько глотков и начал прокручивать пленку в своем стареньком фотоувеличителе, выбирая подходящий кадр. Странно, что он не заметил этой старухи раньше, когда печатал первый снимок Впрочем, в его состоянии это было неудивительно. Просмотрев все кадры, а их было всего пять, он понял, что на всех Настя похожа не на себя, а на ту же старуху. И вспомнил слова Володи, когда тот в шутку предупреждал его, что невеста не совсем фотогенична и не хочет, чтобы о ней судили по фотографии. Еще бы! Что общего у красавицы с отвратительной старухой! Он еще никогда не сталкивался с подобными оптическими фокусами, и ему не терпелось побыстрее изучить снимки при нормальном освещении. Игорь был уверен, что это необычный брак пленки, - ничего другого ему пока в голову не приходило. Сделав еще четыре кадра, он повесил их рядом с первым, допил пиво, закурил сигарету, сунул ее в зубы, снял первый отпечаток и пошел с ним, еще сырым, в комнату.

Игорь был уже год как в разводе и жил один в однокомнатной квартире, доставшейся ему после размена. Его жена Наташа, имевшая несчастье потерять для него всю свою сексуальную привлекательность уже на второй день после свадьбы, не выдержала пытки супружеским равнодушием и ушла от него к другому. Игорь нисколько не жалел об утрате и наслаждался предоставленной ему свободой, которую начал ценить только теперь. Его фотолаборатория размещалась в маленькой и узкой кладовке, в которую дверь вела из единственной комнаты его квартиры. В комнате царил бардак, постель на диване была разобрана и смята, одежда валялась в кресле, на столе рядом с компьютером стояли пустые пивные бутылки, в пепельнице высилась гора окурков. Кавардак имел знаковое происхождение - ему импонировал творческий беспорядок. На стенах висели фотографии - гордость его коллекции, которую он показывал всем приходившим в гости. Это были случайно сделанные в различных ситуациях кадры из жизни России, как он сам говорил Бомжи, попрошайки в --">