Николай Зорин , Надежда Зорина - Непойманный дождь

Но и поздний вечер мой заполнен полезными мероприятиями. Сначала я готовлю себе ужин: в моей новой жизни нет больше места перекусам. Потом ем, а не просто питаюсь, не просто поддерживаю свои жизненные силы, а стараюсь получить наслаждение. После ужина выкуриваю сигарету, хорошую, дорогую, почти безвредную, но очень вкусную. Не спеша, гурманствуя выкуриваю. Мою посуду, прибираю на кухне, принимаю душ, ложусь в постель — на столике у кровати меня дожидается книга — полезная, нужная книга. «Война и мир». В моей прошлой неправильной жизни ей не нашлось места. В школе я тоже не смог ее одолеть, тогда она меня просто взбесила. А теперь вот читаю и радуюсь, дошел уже до сорок пятой страницы третьего тома. Под Толстого я засыпаю, чтобы проснуться утром под мамин звонок.

Так проходит рабочая неделя, а в выходные заступает на свой пост Алекс, проявляя лучшие качества верного друга. Он тоже озабочен моей реабилитацией, не меньше других озабочен. Мне кажется, Алекс в сговоре с мамой, мне кажется, они все в сговоре. Для начала он тащит меня в какой-нибудь экзотический ресторан, пробуя зародить во мне здоровое человеческое обжорство. Я не отказываюсь, я и сам хочу его в себе зародить, но пока не получается: пища, даже самая изысканная, остается для меня просто пищей: вкусно, но вот я и сыт, спасибо, больше не хочется; а ресторан, даже самый крутой, продолжает оставаться просто местом, где эту пищу принимают. Алекса такая постановка вопроса не устраивает, он продолжает бороться за мою душу. Он отыскивает в меню новые невероятные блюда. Он взывает к моим гормонам — за нашим столиком вдруг появляются девушки. Каждый раз я не успеваю заметить, в какой момент они там появляются. Где он их берет, черт его знает. Но гормоны молчат: секс как спортивное мероприятие меня не вдохновляет, а влюбленности пока не наступает. В результате Алекс со своей красоткой удаляется, не забыв подмигнуть мне напоследок: не теряйся, брат, действуй, а я… В общем, я теряюсь, не действую, вечер мой не переходит в продолжение. Я провожаю ее домой и возвращаюсь к себе. Наслаждаться Львом Николаевичем, проникаться великостью классика. Я ведь не против спасаться. Да, я хочу спастись, окончательно выздороветь.

Недавно я узнал, что мой компьютер перекочевал к Алексу. И не только мой, но и Тонин. Мама жутко испугалась, что зараза перейдет и на сестру, что и с ней однажды может произойти то же. Испугалась и приняла срочные меры — очистила от скверны дома своих детей, пресекла все пути к отступлению. Все правильно, так и надо было. Я и сам теперь ярый враг этого дьявольского изобретения. Я боюсь, я… ей так благодарен. Только иногда становится тошно.

Глава 2. Курьер смерти

Я честно старался. Я положил все силы на то, чтобы жить по предписанию врача. Я смог так жить, и, даже когда из недр моей не до конца поправившейся души поднимался протест, я подавлял его. Но взбунтовалась действительность. И только тогда взбунтовался и я. Несмело, наполовину, да нет, лишь на треть. Я не бросил работу курьера и в квартире не заперся, но отказался от назойливой опеки моих близких. Не потому, что не захотел окончательно выздороветь, не потому, что решил вернуться в прошлое, не потому, что эта новая жизнь не по мне, работа курьера не по мне, чинить краны не по мне, — это по мне, по мне, я не враг себе, я все понимаю! — а потому, что мне нужно время, немного времени, для того чтобы решить… Разрешить наконец эту задачу: отчего вдруг взбунтовалась действительность, что все это значит. Что означает такой феномен: вы звоните в дом, вам не открывают, а между тем… Когда решу, разрешу, я успокоюсь и снова вернусь на путь истинный, на путь по двум рельсам. А пока…

Все началось с письма. С обыкновенного заказного письма — совсем по моей специальности. С обыкновенного заказного письма, которое я должен был доставить по самому обыкновенному адресу: Ильина, 37, самому обыкновенному получателю: Валуеву Анатолию Исаевичу. Подобных писем я разнес чертову прорву. Подойдя к Ильина, 37, я совсем не ожидал подвоха, позвонил, как обычно, в дверь… Открывать мне не торопились. Из почтового ящика торчала газета, в глубине дома лаяла собака, а дверь не открывалась. Это был отдельно стоящий, очень уютный на вид двухэтажный особнячок, ни одного жилого дома вокруг, только офисы. Я позвонил снова и, так и не дождавшись хозяев, пошел восвояси. Что ж, никого нет, придется наведаться позже. Но и позже, около --">