Сергей Владимирович Возный - Последний шанс палача

флага, только наличка. С годами размяк, думать стал слишком много, вот и приплыл… дауншифтер хренов! Зачем вступился за чужую бабу?! На кой полез ее выручать, почти бесплатно?!

— Встать хотя бы дайте! — рявкнул Глеб, уже не стесняясь. — Я не лох, на коленях ползать не буду!

Поднялся решительно, хоть и плавно (ни к чему провоцировать), взглядом Дину нашел. Сидит наша ведьма, привалилась к дереву, смотрит вприщур. Требовательно пялится, блин! Будто обязан тут кто-то подыхать за нее!

— Что?! — спросил Глеб у спутницы агрессивно. — Будешь дальше мне страшилки втирать, да?! Щас двадцать первый век, не бывает такого!

Гнусно все получалось, чего уж там. Жить охота необычайно, бабу бросать стыдно, и себя дико жаль, идиота, сбежавшего от людской грязи в этот сказочный мир. Птички поют, горы дымятся… хорошее место, кстати! Знакомое. В таком месте да вдруг концы отбросить — а не пошли бы вы!

— Слышь, борода, согласен я, — сказал Глеб негромко, чтоб голос не дрогнул. — Только у меня свое условие. Бабла хочу.

— Чего?

— Денег, блин! Бабла, хрустов, налички, кэша, тугриков! Я вам тут не Вокер крутой, я заработать приехал, и эта мне, кстати, обещала оплатить доставку! Хотите ее — возмещайте убыток!

— А ты наглец, мужик, — улыбнулся добрый бородач, приближаясь неспешно.

Сверху, со склона уже спускался глухонемой драчун с ружьем (когда успели?!), а сам снайпер являться не спешил. Страхует сучонок, никуда тут не денешься!

— Ты, наглец, хочешь продать то, что мы возьмем сами, и совсем не ценишь подаренную тебе жизнь.

Дина уже поднялась — все понявшая, расслабленная в покорности судьбе. На Глеба не глянула даже… хотя чего на него глядеть? Даже сектантам он теперь неинтересен — к девушке идут, забыв о непутевом защитнике. Ни малейшей похоти во взгляде, ни вообще интереса мужского.

— Эй, погодь! — заволновался Глеб, вскинулся следом суетливо. — Тоже, знаете, не по-людски… мы с ней вместе вон сколько! Попрощаюсь хоть!

Глухонемой оскалился, ружье поднялось, но бородач лишь махнул рукой — пускай.

— Дина, стой, ну! Куда сразу идешь-то?! — Реплики следуют по накатанной, коверканные, дурашливые. Каких еще ждать от трусливого «мешка», пытающегося сохранить лицо?

Девушка до ответа не снизошла — остановилась лишь да подбородок вскинула брезгливо.

— Ну вот и ладненько, вот и хорошо! — пробормотал он, догоняя. — Обняться всегда надо, мы ж люди, не звери какие! НЕ УПИРАЙСЯ, ПАДАЙ СО МНОЙ.

— Что?!

— ЕДЬ НА БРЮХЕ И НИЧЕГО НЕ БОЙСЯ!

Она не успела ничего понять, — объятия Глеба сковали кольцом, увлекая за собой. С обрыва, вниз, в пропасть!

* * *

Это было как в детстве — ужас и восторг падения, крик и хохот внутри, все кубарем. Склон каменистый, щебенка в бок, трава, кусты, быстрее… стоп! Оборвалась круговерть внезапно — каменным выступом, где орущую Дину поймали за рюкзак, жестко стопоря.

— Все, уже все! — крикнул Глеб, втягивая девушку в расселину. — Поздно уже бояться, аллес!

— Ты… ты! — Бешеный адреналин в ее крови требовал выхода, плакать хотелось и хохотать. Справилась — самообладания ей всегда хватало. — Ты, гад… где мы?!!

— В пещерах. Тут вся гора как муравейник, отсидимся пока.

— А если следом пойдут?

— Занятно будет. Лучше бы им, конечно, считать нас погибшими героями, но сомневаюсь. На дураков не похожи.

Пещера была древней — это Глебу еще Петрович разъяснил. Километры гротов, куча выходов, живопись наскальная, манившая сюда археологов, спелеологов и прочих любителей древности. С крушением советской эпохи интерес этот поугас, а входы, вроде этого, забыли все, кроме некоторых местных.

— Почему не уходим?

— Куда? Я сам дальше входа не нырял, да и с тактической точки зрения тут удобней.

— Не поняла.

— Элементарно, Ватсон. Веревка у них вряд ли есть, спускаться будут как мы, только медленно. Заходить станут по одному, со света в темноту…

Говоря честно, Глеб надеялся, что сектанты не рискнут в пропасть лезть.

Зря надеялся!

Получаса не прошло, как сверху посыпались камушки, и на карниз спустился человек, перехваченный под мышками веревкой. Дернул конец, распуская узел, ружье уставилось стволами вперед, шагнул осторожно, по-кошачьи. Он даже не успел понять, откуда высунулись руки, схватившие оружие, и почувствовал удар ногой в пах со всей мочи. Затем удар в грудь своим же прикладом. Человек вскрикнул и рухнул --">