Стив ОКоннел - Собирательный образ

Тайсона, а продавца из скобяной лавки. Мы нашли эту лавку и просто следили за каждым покупателем, который приобретал батарейки для фонарика. - Уолтерс усмехнулся. - Тайсону было пятьдесят два года. Пухленький добродушный человечек, живший в доме двух своих тетушек, старых дев. В подвале мы нашли рулон оберточной бумаги, и тот кусок, в который была запакована бомба, идеально состыковался с концом рулона. Так Тайсон угодин на электрический стул. - Сержант Уолтерс мечтательно вздохнул. - Эх, кабы нам удалось завладеть каким-нибудь изобретением этого новатора, прежде чем оно взорвется...

Есть люди, которым не только не вредно, но даже полезно иметь несколько фунтов лишнего веса, и я убежден, что принадлежу к их числу.

- А почему, собственно, ты считаешь, что созерцать тебя - такое уж большое удовольствие? - спросил я Полу. - Ведь ты - кожа да кости. И долговязая. И сидишь у меня на шее.

На щеках сестры вспыхнули два багровых пятнышка.

- Я совершенно не костлява. Просто слежу за своим весом.

- Не понимаю, зачем, - елейным голоском вымолвил я, - если мужчины даже не смотрят в твою сторону.

- Жирный болван! - прошипела Пола.

- Похоже, тебе придется покупать мужа за деньги, - со злорадной ухмылкой продолжал я. - Надо полагать, когда-нибудь ты так и сделаешь.

- Дети, дети! - рассердилась мать. - Неужели нельзя обойтись без этих перебранок? - Она громко стукнула ложкой по столу. - Допивай кофе, Гарольд, тебе уже пора.

Я взглянул на часы, которые показывали четверть девятого, и спросил:

- У нас есть фонарик?

- Кажется, да, - ответила мать. - Посмотри в кладовке.

Я отыскал фонарь, извлек из него батарейки и спустился в подвал. Бомба должна была взорваться вчера в половине пятого вечера, но ни по радио, ни по телевизору ни о каких взрывах не сообщили, и в конце концов я с огорчением признал, что механизм не сработал. Пришлось ехать на Двенадцатую авеню, к автовокзалу, и незаметно забирать адскую машину. У полицейских великолепная криминалистическая лаборатория, и если им в руки попадет неразорвавшаяся бомба, это будет очень скверно: никогда не знаешь, что они могут обнаружить.

Я заменил батарейки и снова испытал механизм. На сей раз все заработало, как надо. Протерев детали бомбы носовым платком, я натянул перчатки и снова собрал её, поставив счетчик временина половину второго пополудни. Потом я сунул устройство в картонку из-под башмаков, оторвал от рулона кусок оберточной бумаги, тщательно завернул коробку и перевязал её бечевкой, подумав при этом, что следующую бомбу, наверное, придется поместить в водонепроницаемый мешок. Сверток не представлял ни малейшей опасности, но я обращался с ним крайне осторожно. Поднявшись наверх, я положил бомбу на кухонный стол и сказал:

- Отвези её на автобусную станцию на Шестьдесят восьмой авеню. Взрыватель сработает в половине второго.

Пола поморщилась.

- Не мог, что ли, выбрать более приличное место? Там же трущобы. Женщине на улице показаться нельзя, того и гляди изнасилуют.

- Тебе это не грозит, - желчно ответил я.

Мать горестно вздохнула.

- Сколько ещё ждать? - спросила она. - Когда же мы, наконец, взорвем дядюшку Мартина?

- На следующей неделе, - пообещал я. - Но и после этого придется подложить ещё несколько бомб, иначе полиция заподозрит, что у взрывника есть какой-то разумный мотив. Если, конечно, мы хотим унаследовать дядюшкин миллион.

- Ой, как же я мечтаю своими руками подложить под него адскую машину! - кровожадно проговорила Пола, и я уловил в её словах отголоски теорий Фрейда.

- Это невозможно! - резко ответил я. - Сама знаешь: дядюшка Мартин никуда не ходит. Только в турецкую баню. Поэтому бомбу подложу я.

- Ну, и сколько людей, по-вашему, соответствует этому собирательному образу? - спросил О' Брайен.

- Трудно сказать, - ответил сержант Уолтерс. - Хорошо бы заиметь картотеку с данными на всех местных жителей и пропустить эти данные через вычислительную машину фирмы "Ай-Би-Эм". Но увы. По моей оценке, таких людей около тридцати тысяч.

- Да, немало. К тому же, они рассеяны по всему городу..

Уолтерс не мог не согласиться с въедливым курсантом.

К пяти часам я все-таки управился со счетом Эванса и попал домой без четверти шесть, когда сержант Уолтерс загонял в гараж свою машину.

Я почти ничего не знаю о сержанте Уолтерсе. Слышал, что он служит в управлении полиции и занимается какой-то бумажной работой.

Кивнув мне, он зашагал к дому. Мы уже десять лет соседствуем с ним --">