Патрик Квентин , Эрл Стенли Гарднер , Картер Браун , Буало-Нарсежак - Пропавшая нимфа: Сборник

меня не занимают.

— Готов спорить на десять долларов,— продолжал я,— что, если попрошу вас отвести меня в раздевалку Лейлы Зента так, чтобы этого никто не видел, вы не ответите, что я сошел с ума.

— Вы сошли с ума.

— Значит, я проиграл.

Я протянул ему банкноту в десять долларов, и он сразу же потерял интерес к пупку Ишки.

— Хотите еще поспорить?

— Конечно.

По его интонации я понял, что в чудеса он не верит, но, в конце концов, наплевать на это

— Может быть, на то же самое?

— Почти.

Я одобряюще ему улыбнулся.

— Теперь спорю на пятьдесят долларов, что, если я попрошу вас провести меня в раздевалку Лейлы так, чтобы этого никто не видел, вы скажете, что могли бы это сделать... за шестьдесят?

— Точно!

Он вздохнул.

— Чем вы занимаетесь в жизни, старина? Вы ясновидящий? Двадцать долларов задатка.

Я протянул ему две банкноты по десять долларов.

— Остальные — если мы туда попадем.

— К вашим услугам.

Он едва не оторвал мне пальцы вместе с деньгами.

— Видите дверь на кухню? — Подбородком он показал мне через зал.— Вам нужно прогуляться в том направлении и подождать, пока я управлюсь. Согласны?

Я пошел. Все были слишком поглощены вращениями Ишки, чтобы обратить на меня внимание, и за три перехода я оказался у двери в кухню.

Прошла пара бесконечных минут, потом мимо меня прошмыгнул гарсон и сделал знак следовать за ним.

Мы пересекли кухню. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы я поздравил себя с тем, что всегда завтракал и обедал в другом месте.

Потом вышли в узкий и грязный коридор, повернули налево, затем направо и уперлись в дверь, украшенную надписью «Мисс Зента», нацарапанную мелом. Мы осторожно постучали.

— Кто там? — спросил резкий женский голос.

— Здесь один тип хотел бы вас видеть, мисс Зента,— объяснил гарсон.

— Зачем?

— Вы слышали, что сказала дама? Так зачем же?

— По поводу одного ее друга,— объяснил я,— по имени Осман-бей.

Гарсон поблагодарил меня кивком головы и громко повторил это.

Через некоторое время девушка ответила:

— Пусть немного подождет, я переодеваюсь

— Дело сделано, старина,— прошептал мне гарсон.

Я отдал ему то, что обещал, и он поспешно исчез.

Я переминался с ноги на ногу и курил до тех пор, пока голос танцовщицы не пригласил меня войти.

Комнатка была очень маленькая. В ней с трудом помещались зонтик, стоящий в углу, вешалка и туалетный столик с зеркалом. Сидя перед этим зеркалом, Лейла снимала грим.

Когда она сказала, что переодевается, я подумал, это должно означать одевание, однако теперь на Лейле был только белый бюстгальтер и крохотные розовые трусики. Она казалась более соблазнительной, чем в свете прожекторов, Во мне затеплилась надежда. Судя по тому, как она меня пригласила, дело могло принять иной оборот... скажем, сладострастный. Я считаю, что такими должны быть все мои дела.

— Ну?— довольно неприязненно спросила она резким голосом.

— Меня зовут Дэнни Бойд,— сказал я, показывая ей свой левый профиль.

— И вы считаете, этого достаточно, чтобы прийти ко мне?

Я призвал на помощь все свое терпение, чтобы объяснить ей ситуацию.

— Я разыскиваю одну девушку по имени Марта Мюрад. Ваш друг Осман-бей думает, что вы могли бы меня просветить по этому вопросу.

— Что все это означает? Я никогда не слышала о таком человеке,— ответила она почти любезно.— А вы кто такой? Пробрались в мою раздевалку специально, чтобы рассказать эту историйку? Мне достаточно только крикнуть вышибалам, и вас вышвырнут вон. Понижаете? Если я закричу, вас изобьют и смешают с грязью. Или вы сомневаетесь?

Не дрогнув, я возразил:

— Дорогая! Об этом нужно было думать, когда я находился по ту сторону двери, в коридоре. Гарсон же сказал вам, что я пришел по поводу вашего друга Османа-бея. Если вы не знаете его, тогда и нужно было звать на помощь. Но ведь вы этого не сделали, а?

Она медленно повернулась на стуле, и мы оказались лицом к лицу.

— Я вам повторяю,— произнесла она, пожимая плечами,— что не знаю никакого Османа-бея. Но раз вы утверждаете обратное, пусть будет так. Тогда объясните, кто вам об этом рассказал?

— Он сам, конечно.

— Сам?

Ее глаза слегка расширились.

— Когда?

— В полдень, моя милая, в своей квартире на --">