Владимир Евгеньевич Голубев - Взрослое лето

А мне давно пора бежать на остановку, а то опоздаю на автобус.

— Беги, — со вздохом сказала девочка и отвернулась к окну, где от сквозняка, как маятник настенных часов, болталась паутина с чёрной мушкой.

— Постой, на море мы с тобой махнём в следующем году, вот только установим памятник на могиле бабушки и дедушки. Уже почти три года пролетело, а на кладбище до сих пор всего-навсего деревянный крест! Теперь понимаешь, почему я коплю деньги? Но, всё равно, обещаю, мы с тобой слетаем в Египет или Турцию. Что, думаешь, тебе одной хочется, а мне нет? Да ещё как! Девчонки взахлёб обрассказывались, а я им обзавидовалась! Да, кстати, мне начальник снова пообещал хорошую премию! Так что осенью, как только начнутся распродажи, мы с тобой немедля помчимся покупать модные купальники!

— Правда? Не обманываешь?

— Обещаю, доча!

— Ура, у меня будет новый купальник! Мам, а давай ещё прикупим подводную маску и трубку, они не стоят безумно дорого.

— Непременно. Ну, всё, я побежала! Не скучай! Суп и блинчики в холодильнике, квас в чулане! Больше ешь, хоть щёки наешь! А то тебя совсем не видно из-за швабры.

— Ура! У меня будет своя маска! Я в ней буду нырять в ванне! И больше не надо просить у ребят!

Тут входная дверь хлопнула, следом за ней звякнула калитка, а после навалилась тишина, только тёмные ели в такт маминым шагам ещё дрожат колючими лапами под лесной вальс. Перед девочкой, оставшейся одной в этом утреннем, хмуром мире, распахнулись ворота одиночества, со створками до самого неба. Стало боязливо и так тоскливо, ровно кровь по капле сочится из тебя, подобно весеннему берёзовому соку, и у тебя нет даже крошечной возможности остановить её и вернуть щекам румянец.

В заросшем саду запел зяблик: «фьит-фьит-ля-ля-ви-чиу-кик», напоминая о тоске, поселившейся на лесной заимке. Девочка пододвинула стул к окну и стала глядеть на деревья, высматривая крылатого певца. Она вообразила, как среди ветвей прячутся гнёзда с пушистыми птенчиками, а в дупле, в старой липе, свернувшись калачиком, посапывает белочка, прикрывшись бурым хвостом. Тут зяблик умолк, и вскоре раздался протяжный свист. Девочка покрутила головой и заметила на вершине ели прилетевшую сороку. Оглядевшись по сторонам, птица медленно застрекотала.

— К новостям прилетела! — сказала девочка сама себе. — Лучше зяблика слушать, чем это карканье!

Она встала и, вспомнив, что осталась в доме одна, закрыла дверь на тяжёлый железный крючок. Так будет спокойней. Теперь во всей лесной обители на несколько километров вокруг — ни одной живой души, только угрюмый лес, полный до краёв тайнами и опасностями.

Сорока вдруг стремительно застрекотала и, камнем сорвавшись со старой ели, мелькнула белым пятном среди мохнатых макушек. Лес затих на мгновение, провожая неугомонную обитательницу перелесков шелестом листвы, а вскоре уже зажил обыкновенной жизнью.

Девочка глянула на портрет дедушки и бабушки — утреннее солнце беспечно отражалось в стекле и скользило полосой по рамке. Стало покойнее, и она, шлёпая босыми ногами по прохладному полу, отправилась в комнатку мамы, где завалилась на её кровать. «Ага, посмотрим, что читает мамочка, — думает Алена и берёт с комода книгу. — Так, «Франческо Петрарка». Что-то знакомое. Посмотрим. Наверно, итальянский детектив? — размышляет девочка и наугад раскрывает томик. — О, надо же, сонеты о любви, вот что почитывает маманя перед сном». Она шелестит страницами и погружается в сладкие катрены, нашёптывает вслух печальные секстины. Листает дальше, а среди заветных страничек — старый конверт. Но на её памяти им никто ни разу не присылал писем? Адресовано маме, а вот обратный адрес незнакомый и весьма странный: «Республика Саха — Якутия, п. г. т. Тикси, в/ч 44025». И фамилия неразборчивая. Настоящая тайна, и девочка своей кожей ощущает волнение перед неизведанным.

— Что такое «п. г. т.», а какое-то «в/ч»? Бог ты мой! Господи, ну почему здесь нет интернета! Отчего нельзя быстро залезть во всемирную паутину и во всём разобраться! А теперь придётся самой думать, какой ужас, — придя в отчаянье, размышляет девочка.

Внутри конверта письма не оказалось.

«Что делать, как разгадать тайну? Зачем мама хранит конверт в томике любовных стихов? Думай, Алёна, лучше думай! Например, «Саха-Якутия», мы проходили по географии — республика на северо-востоке России, омывается водами Ледовитого океана. Стоп! Север! Это конверт --">