Евгений Петрович Сартинов - Последняя империя. Книга первая

может начаться и третья, последняя...

Разговор прервал голос из динамика.

– Товарищ генерал-лейтенант, Сазонтьев на проводе.

– Сейчас буду. Все, начинается, – сказал генерал-лейтенант, уже в дверях он остановился, дождался своего коллегу и тихо заметил:

– Не хотел бы я сейчас оказаться на месте Сашки.

– Именно поэтому там не ты или я, а он.

ПРЕДЫСТОРИЯ 90-е годы двадцатого века

В эту летнюю ночь милицейские патрульные машины старались не показываться на улицах города Эн-ска. Высшее военное общевойсковое училище выпускало очередную партию новоиспеченных офицеров. Молодые лейтенанты куролесили по городу с бутылками водки и шампанского, во всю глотку орали армейские песни, и связываться с ними никому из милиционеров не хотелось.

Уже под утро, когда веселье пошло на убыль, на центральной улице города появилась очередная компания. Три новоиспеченных лейтенанта шли обнявшись и в сотый раз орали охрипшими голосами ротную строевую:

– Артиллеристы, Сталин дал приказ! Артиллеристы, зовет Отчизна нас. За стоны наших матерей, за нашу Родину, вперед, скорей!..

Силы всех троих иссякли около большого фонтана на центральной площади. Лейтенанты плюхнулись на бордюр и уставились на статую Ленина, по обычаю изображенного с протянутой рукой, но в армейской фуражке, традиционно напяливаемой в этот день каждым очередным выпуском лейтенантов. Самый крупный из троицы, высокий голубоглазый блондин полез во внутренний карман и достал полную бутылку водки.

– Лейтенант Сазонтьев, откуда вы их берете, рожаете что ли? – обратился к здоровяку его коллега, круглолицый черноглазый парень с тщательно уложенным набок пробором.

Лицо его было самым заурядным, таких парней по России на каждый десяток семеро, пройдет мимо и через пять минут не вспомнишь. Сазонтьев, вот тот сразу привлекал к себе внимание своими сто девяносто восемью сантиметрами роста. Для Владимира Сизова же его ста семидесяти явно не хватало, и парадные туфли увеличивали рост новоиспеченного лейтенанта еще на пять сантиметров. Это уже много говорило о его честолюбии, так же как и неизменный, выверенный до волоска пробор.

Ковыряя толстыми пальцами жестяную пробку, Сазонтьев довольно усмехнулся.

– Пока вы тех двух подруг пытались клеить, я сгонял к тете Маше и приобрел все что надо.

– Ты бы еще закуски у ней прикупил, – заметил третий из офицеров, невысокий, чуть полноватый блондин с добродушным лицом знатока и любителя доброй пищи. Короткий, чуть вздернутый нос, широко расставленные глаза, сама голова Виктора Соломина, круглая, крупной формы – все выражало в нем доброту и спокойствие.

– А тебе лишь бы лопать, Солома. Давай стакан.

Трое молодых лейтенантов дружили с самого первого дня пребывания в училище. За глаза их называли "ЭС-ЭС" – Соломин, Сизов, Сазонтьев. Все трое были абсолютно разными по характеру, темпераменту, взглядам на жизнь, но что-то связывало их незримой нитью. Они словно бы дополняли друг друга. Соломин лучше всех учился, Сизов был генератором идей, а Сазонтьев часто эти идеи воплощал в жизнь со всей своей мощью и непредсказуемостью.

С первых дней обучения за Сашкой закрепилась кличка Сибиряк, хотя родился он в Таджикистане, а поступать приехал из Киева. Клички его друзей разнообразием не отличались, Сизова иногда звали Сизый, Соломина – Солома.

Тем временем Соломин извлек из обширных карманов стакан, большой кусок хлеба и соленый огурец.

– О, тут закуски еще на ящик водки, а он жлобится! – обрадовался Сазонтьев. Банковал он своеобразно. Себе и Сизову налил полстакана, а Соломину в два раза меньше.

– За что пьем, Сибиряк? – спросил Сизов.

– Как за что, за первые звездочки.

– Уже раз пять за них пили! – возразил Владимир.

– Ну и что? Чем больше мы их обмоем, тем быстрее они начнут расти.

– Я за твоей глоткой не угонюсь, – пробормотал Соломин, с явным отвращением разглядывая содержимое стакана. – Сами потом меня таскать будете.

– Ничего, мы тебя под памятник положим, сам проспишься, – пошутил Сизов.

– Или менты подберут, – поддержал Сашка.

– От вас ничего доброго не добьешься.

– Так все-таки за что пьем? – напомнил Сазонтьев.

– Давайте выпьем за то, чтобы выйти в отставку с маршальскими звездами на погонах, – предложил Соломин.

Два его друга сразу скривились. В отличие от "цивильного" Соломина оба они были военными в третьем поколении. У Сазонтьева и отец, и дед дослужились до --">