Марина Крамер , Галина Владимировна Романова , Анна и Сергей Литвиновы , Дарья Александровна Калинина , Евгения Михайлова , Екатерина Александровна Неволина , Анна Велес , Екатерина Барсова - Детектив в путешествии (сборник)

…Оставшиеся десять дней потрясли не только Василку. И ведь не расскажешь никому. Даже маме Марина ничего не рассказывала. Но та что-то понимала, судя по случайным словам. Как расскажешь о том, что на берегу синего моря, на золотом, расцелованном солнцем песке, рядом с родными людьми и преданной подругой, рядом с чужим и приветливым мужчиной ты была в аду? Нет, Марина не была влюблена в Володимера. Она себе бы никогда это не позволила. Это нелепо. Об этом не стоило и мечтать. Но даже если бы это было возможно… Если бы была надежда, что он как-то ответит, просто заметит ее… Исключено. Это мужчина Василки, которая на смерть за него пойдет, тут не было сомнений. И он так мило и по-доброму принимал обожание Василки, что Марина радовалась за подругу. Никогда, ни одной завистливой или ревнивой мысли. Это был красивый, поэтический мир, и Марина была в нем уместна. Настя не просто разбила его на кусочки, она разнесла этот мир в пыль. Вот что происходило на золотом песке, в синем море, на улочках Варны, в их квартире с окнами на горы.

Настя безумно любила воду, она готова была в подмосковной луже плескаться вместе с утками до посинения. А тут – такое блаженство. И она бегала по песку сначала с Тарасом, они смеялись и плавали на мели, мальчик только учился. Володимер стоял на берегу и напряженно смотрел. Как дежурный спасатель. Потом ребенок бежал, чтобы зарыться рядом с Мариной и Василкой в горячий песок, просить пить, фрукты, мороженое – все сразу. А Настя уплывала далеко, дальше всех… И когда ее уже было трудно рассмотреть с берега, Володимер бросался в воду, как будто до этого боролся с собой, пытаясь удержать себя на расстоянии. Но расстояние в какой-то миг становилось для него невыносимым. Он плыл сильным брассом, мелькали над водой и сверкали его шоколадные от загара, умелые и надежные руки. И они догоняли Настю. И обнимали ее там, на большом расстоянии, он ее целовал, это Марина видела и без бинокля, в который смотрела Василка. Марина со своим косоглазием видела все. Что не видела, то легко могла восстановить, когда они вдвоем выходили на берег. Он по-хозяйски осматривал Настю и поправлял ее крошечные трусики. Марину и сейчас качнуло при этом воспоминании, как в школе после какого-нибудь ужасного унижения, как дома после грубого окрика отчима. Ласкового Настиного отца.

А Василка там, на этом растекающемся от страсти ее мужчины пляже, с каждым днем становилась все больше похожей на суровую вдову. Она не смеялась и не пела. Да и не ела. Все нравилось только ребенку. Его Володимер таскал на руках и целовал, как своего. Как ребенка Насти. Он бы носил на руках и парня лет двадцати, как ребенка Насти.

Тарасу в сентябре нужно было идти в первый класс. Володимер как-то зашел озабоченный к ним, уже после пляжа, сказал, что присмотрел красивый ранец. Они ушли втроем и не возвращались несколько часов. Марина была в ужасе: неужели сестра настолько развратна, что с ребенком пошла на квартиру к Володимеру? Она бегала по улицам Варны и спрашивала по-русски: «Где продаются ранцы?» Как идиотка. Ей доброжелательно показывали, предлагали проводить, она отказывалась. А потом увидела их совсем близко. Нет, они не ходили к нему на квартиру, это было понятно. Тарасик надел на себя новый яркий ранец, Володимер был обвешан какими-то свертками, наверняка накупил мальчику всякого приданого в школу. До дома, где их квартира, оставалось несколько метров, но он вдруг остановил Настю, придержал ее за руку и произнес с акцентом:

– Я хочу тебе сказать… Нам надо быть вдвоем… Только для того, чтобы я мог тебе сказать…

И замолчал надолго. А Тарасик, сияя голубыми любопытными глазами, звонко прервал паузу:

– Так говори же, дядя Володимер… Почему ты молчишь?

У Марины тогда все поплыло перед глазами. Ребенок! Она позволяет себе такое при ребенке… Понятно, что Марине не с кем и сейчас поделиться возмущением по тому поводу. Любой скажет: «А что такого страшного произошло при ребенке?» Страшное – и сейчас уверена Марина. А потом было еще страшнее. Она прибежала в квартиру, где средь бела дня курила и пила ракию Василка. Встретила этих троих, как будто никуда не выходила, но недобро взглянула даже на любимого племянника, хотя и похвалила ранец, повела мальчика мыть руки. А Володимер повел Настю по коридору в их с Тарасиком спальню и закрыл изнутри дверь… Минут на пятнадцать. Потом быстро убежал, как будто в пропасть бросился от непосильной страсти.