Татьяна Юрьевна Степанова - Последняя истина, последняя страсть

помощью мясорубки превратим полкило вареной колбасы в фарш. Добавим два взбитых яйца. Тонко нарежем черствый батон и нанесем массу на ломтики. Сверху смажем майонезом. Разложим на противень и поставим в духовку на 15 минут. Когда бутерброды подрумянятся, можно подавать гостям ваше фирменное мясное блюдо».

И это в Советском Союзе – «могучем, нерушимом», развитом – 1985 года называлось «мясом».

Вареной колбасы в Туле 1985 года тоже особо не водилось. В магазинах продуктовых – майонез, кислый от уксуса провансаль (сейчас пишут «вкус детства»), молоко в худых бумажных пакетах, кефир с зеленой крышкой, хлеб. В овощных грязные овощи, к которым страшно прикоснуться.

А за колбасой ездили в Москву. Знаменитые субботние «колбасные электрички» Тула – Москва. Такие же ходили из Рязани, Ярославля, Иваново и Владимира.

– Кляпов, ты все мечтаешь. Все уже готовят, а ты что?

– Я выбираю вкусный рецепт, придумываю свой, – так он тогда, 13 марта 1985-го, ответил на экзамене повару-преподавателю.

– Свой придумываешь? Ты научись сначала готовить по заданным к изучению рецептам с доступными ингредиентами. Ишь ты, выдумщик. Вот станешь поваром, в Москву уедешь в «Прагу» или «Арагви» – там и придумывай. Может, даже повезет сказочно – возьмут тебя в комбинат питания Кремлевки. Вот там и… хотя там особо придумать тебе ничего не дадут. У них четкие инструкции.

– Я придумал. – Он, Тимофей Кляпов, взял разделочную доску. – Я назову это «Посольский салат». Мой фирменный рецепт. Надо взять три отварные картофелины, две отварные моркови, яблоко, лук, любой, какой есть, сыр, майонез. Все натереть на терке, кроме лука, его ошпарить и порезать кольцами. И уложить все слоями – картошку, морковь, смазать слой майонезом, потом сыр, потом лук, смазать майонезом, затем снова сыр, яблоко, опять сыр и покрыть сверху майонезом.

Он ловко шинковал лук, шпарил его, тер овощи, сыр и укладывал на блюдо в виде торта.

Выложил. Украсил дольками яблок.

Экзаменаторы подошли. Посмотрели. Покачали головами, сняли пробу.

– Хм… вкусно. Торт овощной – закусочный. Зачет.

– Кляпов, а ты далеко пойдешь, – сказал ему после экзамена повар-преподаватель. – У тебя к нашему кулинарному делу и правда талант.

А он в этот миг, глядя на круг своего слоеного «Посольского салата-торта», вспоминал стадион, лед, фигурное катание, свои несбывшиеся мечты, четвертной лутц и… ту фигуристку. Он забыл ее лицо, а вот имя помнил всю жизнь. Герда… Пусть и был то лишь сценический образ для «проката программы».

Спустя много лет, уже перешагнув свой пятидесятилетний рубеж, имея за плечами весьма пеструю жизнь, здесь, в Староказарменске, он внезапно понял, что некоторые вещи в прошлом случаются неспроста.

Глава 3 Мать

«Ну, до нефти и водки нам не дотянуться, просто плохо знаем предмет… Так будем пробавляться тем, что пожиже, зато поближе».

«Околоноля» – Натан Дубовицкий (псевдониим Владислава Суркова)

– Поезжайте за мной. Мне надо с вами поговорить.

Зампрокурора области Клара Порфирьевна Кабанова объявила это Кате тоном, не терпящим возражений, на автостоянке у полигона, где Кабанову ждало служебное авто с водителем, а Катю ее маленькая, верная машинка – крохотун «Мерседес-Смарт».

Сели и поехали. У поворота на Люберцы машина прокурора Кабановой внезапно свернула в лес – на просеку, Катя снова старалась не отстать. Сосны, ели, маленький островок леса среди сплошной застройки. Отъехав от шоссе, машина Кабановой остановилась. Клара Порфирьевна вышла и сразу закурила. Катя тоже выбралась из «Смарта» и подошла к ней.

– Они, конечно, в Староказарменске начнут расследовать убийство моего сына. И скажут мне, что делают все возможное. Но будет ли это правдой или ложью… В любом случае меня такой оборот дела не устраивает. – Клара Порфирьевна Кабанова глубоко затянулась и выдохнула дым из ноздрей. – Я хочу, чтобы вы мне помогли, Екатерина.

– Помогу, чем смогу. – А что еще Катя могла ответить матери, потерявшей сына?

– Я знакома с вашими статьями и репортажами. Вы стараетесь всегда быть объективной и не делите мир на черное и белое. Вы свободны в своих суждениях и выводах. Я – нет. У прокуроров свои жесткие рамки. И я скована. Я не могу сама принимать участие в расследовании. Я даже не имею права сейчас нанять частного детектива. Потому что я официальное лицо, причем заинтересованное. Вы – журналист. У вас есть опыт в расследованиях, пусть и не --">