Риа Фрай - Не ее дочь

Я судорожно дышу в ожидании. Лифт останавливается на первом этаже. Колотится сердце. Двери разъезжаются в стороны. Мы выходим.

И идем дальше.

до того

Я открыла глаза.

Прошла целая минута, прежде чем я осознала, что Итана нет рядом, что он не обхватывает меня, словно собирается перекатить на пол. По утрам у него никогда не бывало плохого запаха изо рта, и это удачное обстоятельство позволяло ему наслаждаться утренними поцелуями. Каждое утро я в полусонном состоянии выпутывалась из его объятий, чтобы почистить зубы и мазнуть себя дезодорантом.

Нужно избавиться от этой квартиры, прежде чем нахлынут ежедневные напоминания: отсутствие кофе, тишина в спальне, натягивание одежды в одиночестве, нетронутая простыня с правой стороны кровати. Итан был в нашем любимом кафе. На заросших травой глинистых тропах. Стоял на платформе в метро, ждал в кондитерской с булочкой в руках и улыбался. Воспоминания о нем преследовали повсюду.

Люди расстаются каждый день. Теряют кого-то. У многих случаются настоящие трагедии, а не просто банальные истории знакомства и разбитого сердца. Мне пора уже было с этим справиться.

Но из миллиона мелочей, по которым я так скучала без него, сейчас мне больше всего недоставало кофе. На день рождения Итан подарил мне особую кофеварку, «Кемекс», и хотя сам он не пил кофе, но исследовал процесс заваривания и превратил его в чистую науку.

– Ты будешь его пить?

Я развернулась, вдыхая ароматы темного шоколада и древесины очередного сорта кофе, который он купил, и мы стукнулись локтями.

– А что?

– Всего три пузыря. Дерьмовый кофе. – Он осмотрел пакет, детально его изучив, словно пропустил что-то важное, скрытое под биркой с ценой – семнадцать девяносто девять. Когда Итан находил хороший сорт и кофе пузырился как мыльная пена, он хлопал ладонью по столешнице, словно победил в соревновании кофеманов. Именно это я в нем и обожала, как он вкладывал всего себя во что-то важное для меня, а не для него. Тогда я считала себя такой везучей, ведь мне посчастливилось найти Его. Единственного и на всю жизнь. Не было такого мира, в котором мы существовали бы порознь.

Теперь же мне не хотелось быть частью этого мира.

* * *

– Доброе утро, босс, – поприветствовала меня Мэдисон из-за стойки администратора.

– Доброе утро. Уже дел невпроворот?

– Ты же знаешь. – Она вышла из-за стола, чтобы забрать мои вещи. – Как всегда. Хочешь начать с кофе?

Я кивнула, вошла к себе, сразу направилась к окну, моей любимой части кабинета, и прижала пальцы к холодному стеклу. Шел дождь, которого я уже почти не замечала, ведь он практически никогда не прекращался.

Переехав в Портленд, я сначала думала, что вечный дождь – это просто фигура речи, но дождь и впрямь лил постоянно, как и говорили. Моросящий липкий дождь, от которого волосы и одежда становились раздражающе влажными. Волосы закручивались в кудряшки, и приходилось стягивать их на макушке в пучок и закреплять вечно выскакивающими шпильками. Итан находил шпильки повсюду – в диванных подушках, на полу, на улицах. Он разгибал их и искал какое-нибудь новое применение, к примеру, вычищал серу из ушей (к моему ужасу) или выковыривал косточки из вишен, увидев это на YouTube.

Я коснулась ожерелья в виде ключа, теребя металл и размышляя о делах на ближайшие недели. Я занималась Эфиопией и Сенегалом – в этих странах «КУРС» еще не присутствовал. Мы готовили для каждой страны новую продукцию, а кто лучше, чем глава компании, сумеет продемонстрировать детям учебные пособия?