Анна Сергеевна Зимова - Убийство с гарантией

творится. А у других в основном творится бардак. С клиентом ведут себя кое-как. Приемщицы у всех конкурентов одинаковы — хамоваты, неумны, некомпетентны. Говорят страшные фразы вроде «А я-то что могу сделать?», «А откуда мне знать?».

Хотя тут Василий и сам маленько маху дал. Сколько раз говорил своей Ульяне, чтобы улыбалась, когда обувь принимает. Не может же он вечно за прилавком стоять, надо и работать когда-то. Но только отвернешься, вот тебе Ульяна во всей красе — с кислой рожей; «Приходите к нам еще», — цедит уголком рта. Но — внимание — не ворует! Ни копейки не сперла. За полтора года. В магазине «Одежда для детей» продавец меняется раз в месяц, в ремонте часов — и того чаще. Дело известное — трудно что-то в карман не положить, когда хозяин не смотрит. А Ульяна не хапает и не собирается. Есть еще такие звери, в Красную книгу их надо. Ничего, что мордой не вышли, зато порядочные. Кадры нужно беречь, и бог с ним, с кислым лицом.

Василь пересидел в своем торговом комплексе много арендаторов, всех не упомнишь. В других ступах сменяли друг друга черти. На вывесках появлялись буквы, цифры, знаки и еще бог знает что, а табличка «Ремонт обуви любой степени сложности» осталась. Даже злой последний финансовый кризис не снес ее. Столько же, сколько и Василь, в торговом центре продержался только отдел «Продукты».

Место у них хлебное: любой идущий к мет ро об них споткнется — нужно быть дураком, чтобы в такой точке не заработать. Но самоуверенность и наглость делали свое дело: молодые выскочки заезжали в павильоны со своими тряпками, товарами из Финляндии, душными благовониями, ручной работы шоколадом, носками, открытками, игрушками, часами, очками, собачьим кормом — и нахрапом пытались брать клиентов. Не разобравшись толком, что такое бизнес и с чем его едят. И через пару месяцев, когда заканчивался срок оплаченной аренды, сваливали поджав хвост. А гонору-то сколько бывало поначалу! И «бизнес-план» у них, и «инвесторы», и «мониторинг рынка», и еще бог знает что. Он так скажет: маркетинг, наверное, хорошая штука, но клиента нужно знать не по книжкам. Он тебе не заморская лягушка, чтобы его «исследовать». Это сосед твой по городу и соседка. Пообщайся с ним вживую. Клиента нужно любить — того, который к тебе приходит, а не того, который в учебниках. Привечай его, задабривай, и он будет твой. А если ты зеваешь всем в лицо, отбрехиваешься, ленишься и копаешься в телефоне — пройдут мимо в следующий раз.

Клиенты, принося ботинки, задерживались у стойки посудачить. Показывая на новый магазинчик, спрашивали: «Кто такие, Василь?» — «Знать не знаю», — отвечал он, крутя перед клиентом на раскрытой ладони готовую босоножку или балетку. Это означало — молодо-зелено, посидят со своими товарами недолго и скоро свалят в туман. Неряшливости у себя Василь не допускает и в Ульяне старался истребить ее. Он никогда не понимал, как можно копить хлам, оставлять на рабочем столе обертку от конфеты, шоколадки, хрустящей картошки. Они же с Ульяной за стеклянной перегородкой сидят, как в аквариуме, всегда на виду. Люди мимо проходят, заглядывают. А у Ульяны заварка в чашке плесенью поросла. Чертыхаясь, сам иногда хватал чашку, шел мыть. Тогда только Ульяна вздрагивала: «Василий Эдуардович, что ж вы. Давайте я сама…» И ведь сердиться на нее бесполезно. Не назло так делает.

Сначала Василь просто говорил «кхе-кхе» при виде мусора. Но Ульяну это не коробило. Тогда он постарался посмотреть на проблему под другим углом. Может, Ульяне кажется, что наводить чистоту — не ее работа? Она ведь не постоянная сотрудница, ей его порядки до лампочки. Она приходит спокойненько три-четыре раза в неделю и трудится на подхвате. На приемке постоит, зашкурит что-нибудь или подошьет. Ей по барабану, где что лежит и как. И Василь попытался действовать лаской. Стал говорить Ульяне, что без нее не справился бы. Благодарить за каждый пустяк. Не сработало. Ульяна расцвела немного, стала улыбаться, но объедки не выкидывала. Инструменты оставляла где попало. И тогда Василь сделал то, чего никогда себе не позволял, — смирился. Раз тетка досталась пожившая, ничего не поделаешь. Не каждого зверя можно выдрессировать. Шилья он складывает в ящик, каучуковые обрезки в корзинку для рукоделия, шнурки вешает на крючки в соответствии с рангом. Помещение у них небольшое, поэтому все нужно разложить так, чтобы выкроить хоть пятачок чистого места. Тесновато, да, но метры, которые им бы не --">