Юлия Ефимова - Игра вынужденных убийц

квартиранток навсегда. Девчонки, с которыми она делила квартиру, уехали кто куда, отмечать Новый год, и только Дашке пришлось остаться, ведь она только-только устроилась на хорошую работу. Она, конечно, понимала, что ей придется держать оборону от квартирной хозяйки в одиночестве и предлагала соседкам все же сброситься и оплатить хотя бы месяц задолженности, но девочки отвергли ее доводы.

«Понимаешь, – сказала Вика, девушка грубая и знающая, чего хочет от жизни, – впереди новогодние праздники, и если мы сейчас отдадим ей последние деньги, на что жить будем? Вон ты с нами уже третий месяц, а еще ни копейки не внесла. Подождет хозяйка, куда денется, ты только дверь ей не открывай».

Но не открывать дверь, похоже, не получится – Даша опаздывала на работу уже довольно прилично.

Можно, конечно, было попросить Веру Сергеевну подождать до первой зарплаты, но такая отговорка была месяц назад, и хозяйка, скорее всего, второй раз ее уже не примет. Хотя сейчас работа действительно была, но, как говорится в знаменитой притче, нельзя кричать «волки, волки», ведь когда они придут на самом деле, то тебе уже никто не поверит.

Время бежало неприлично быстро, и Дарья поняла, что если она сейчас же не откроет дверь, то опоздает на работу – и тогда всему придет конец.

– Вера Сергеевна, здравствуйте! – сказала она, словно очень удивилась приходу квартирной хозяйки, а не стояла двадцать минут под дверью, дрожа от страха.

– Значит так, милочка, – жестко сказала женщина одним движением убрав Дашу с дороги, – судя по тому, с какой скоростью вы открывали дверь, оплаты опять нет. Борисик, заходи, – фамильярно обратилась она к участковому, топтавшемуся на пороге. – Я на вас уже не надеялась, и даже если бы ты не открыла, а заперлась изнутри на щеколду, то мы с Борисиком открыли бы дверь с помощью нашего слесаря.

– Вера Сергеевна! – Даша взмолилась, взглянув на часы. – Ну сегодня же тридцать первое декабря, Новый год, дайте время хотя бы до конца выходных! После праздников девочки вернутся, и мы заплатим.

– Значит, на гулянки у вас деньги есть, а заплатить за жилье, как честные люди, нет?! – еще больше разозлилась квартирная хозяйка. – Если ты сейчас же не уберешься из квартиры с вещами, я выкину их в окно. А тебя посажу, – добавила она спокойно, без тени сомнения в голосе. – Борисик подтвердит, что сюда ворвалась бандитка и напала на бедную пенсионерку в ее скромном жилище.

Даша поняла, что проиграла. Быстро сложив вещи девочек и свои, с тремя сумками она выкатилась на площадку и позвонила в соседнюю дверь. Этот дом был настолько старым и пахнущим затхлым адом, что в нем жили не обычные люди, а лишь отчаянные покорители Москвы, готовые существовать в самом ужасном месте, лишь бы было дешево. К слову, об исключениях из правил, Даша была коренной москвичкой, но у нее была другая, не менее печальная история.

– Что там у вас? – из соседней квартиры осторожно выглянула Лейла, миниатюрная узбечка. – Ой, там что, Борисик?! – испугалась девушка, заметив маячившего в проеме соседней квартиры участкового, и попыталась тут же закрыть дверь.

– Возьми сумки, – моментально среагировала Даша, просовывая их в образовавшуюся щель. – Мне на работу надо.

– Только две, места совсем нет, – согласилась Лейла и быстро захлопнула дверь.

Даше этого было достаточно. Оставив сумки соседок и схватив свою, она рванула на работу в надежде, что еще успеет или хотя бы сможет оправдаться. Шанс оставался, потому что старенькая пятиэтажка, где они с девчонками снимали квартиру, по какому-то недосмотру московского архитектора соседствовала с шикарным, современным бизнес-центром, в который устроилась Даша. Она считала это рукой провидения, хорошим знаком, словно говорившим, что все, черная полоса закончилась, и теперь будет только хорошо, теперь удача навсегда с тобой. Тебя простили.

Видимо, Даша ошибалась. О том, что она осталась без жилья, и ей негде не то, что отмечать Новый год, но и просто переночевать, девушка старалась не думать.

Едва старая железная дверь подъезда распахнулась, как в лицо ударил порыв морозного воздуха, влепив девушке пощёчину. Резко захотелось расплакаться. Странная женская психика – только что, когда ее с вещами выгоняли из квартиры, не хотелось, а вот от ледяного ветра слезы навернулись на глаза. Наверное, потому, что это было сродни предательству. Ладно люди, Даша уже давно в них не верила. Еще восемь --">