Станислава Бер - Звезда пленительного несчастья

положил руку Алёнке на плечо.

– А я тебе платье одолжу. У меня их много. Найдём какую-нибудь красивую разлетаечку по твоей фигуре. Не боись, Новак! Прорвёмся! – подбодрила Светка, улыбаясь.

– Правда? – спросила Алёнка и недоверчиво посмотрела на одноклассников.

Регина вспомнила, как все девять лет учёбы в школе они дразнили её жиробасиной или коровой Милкой, очень уж любила Алёнка шоколадку с фиолетовой обёрткой, а теперь вдруг такая душевная щедрость. Откуда? Неужели одноклассники повзрослели, и детская жесткость сменилась взрослой мудростью и добротой? Не верилось.

Ростоцкая подошла к повеселевшей однокласснице и взяла её руку в свою. Регина, державшая дистанцию со всеми, сначала напугала Алёнку, а потом задала вопрос и напугала ещё сильнее:

– А ты точно была в школе в момент ограбления?

Воздух в классной комнате, освещённой ярким солнечным светом, задрожал, покрылся рябью и лопнул. Регина оказалась в воспоминании Алёны Новак.

Алёнка шла по парку, переваливаясь с ноги на ногу, как пингвин.

"Неуклюжая, толстая, ещё и тупая. Как же мне влетит от отца вечером, скорее всего ремнём по жирной заднице", – подумала девочка и пнула попавшиеся некстати прошлогодние пожухшие листья.

Весна в самом разгаре, нудная школа должна была остаться в прошлом навсегда, но математичка грозилась оставить её на второй год. Алёнка остановилась и громко вздохнула.

"Контрольную работу написала на двойку. Мамочка родная!"

– Эй, сдобная булочка! Чего нос повесила? Такая красавица, и загрустила.

Алёнка подняла удивлённые глаза. Перед ней стояла старая смуглая женщина в цветастой юбке и таком же цветастом платке, повязанном на голову. Лет тридцать точно. Девочке стало так приятно и спокойно, как никогда раньше.

Огромные карие глаза даже не улыбались, они ласкали девушку, обволакивая её со всех сторон невидимым пуховым одеялом. Оторваться от этого взгляда не было никаких сил. Она и не сопротивлялась.

– Не подскажешь, как пройти к банку? – спросила цыганка и так сердечно улыбнулась, обнажая рот с золотыми зубами, что Алёнка согласилась проводить её до места.

По дороге девочка рассказала ей всё. Вот прямо всё-всё: про занудную математику, про провал на контрольной работе, про отца с ремнём. И такое почувствовала облегчение.

– А хочешь, я тебе помогу? – спросила смуглянка, хватая её за руку.

– Как? – хлопала наивными ресницами Алёнка.

Глаза женщины уставились прямо на неё. Они заполнили всё пространство вокруг.

– Собери в квартире деньги, золото и украшения и вынеси мне. Я во дворе ждать буду. Отдашь, и все печали улетят прочь как стая птиц, – сказала цыганка, собирая в кулак все её проблемы, дунула на кулак и в небо посмотрела. Девочка проводила глазами улетающие печали и решилась.

Алёнка сделала всё, что приказала старая женщина, не раздумывая, вынесла ценности из дома и отдала новой приятельнице.

– Только взрослым не говори, а то родители твои умрут мучительной смертью. Поняла? – спросила цыганка и поцеловала её в лоб. Как припечатала на молчание.

– Поняла, – ответила девочка и стала ждать счастья.

Счастья она не дождалась, а вот родителей дождалась. Они, когда вернулись с работы, подняли такой шум. Кричали, бегали, копались в вещах, искали деньги, трясли за плечи свою толстую дочь. Точно не брала? Алёнка мотала головой из стороны в сторону. Что она совсем глупенькая, что ли? Расскажет правду, а мама с папой раз и умрут. Нет, она такого не хочет.

Регина отпустила руку одноклассницы и перенеслась из комнаты Новак в класс. Ростоцкая посмотрела на Алёнку, размышляя, что со всем этим делать?

– Алёна, а ведь ты не всё нам рассказала, – сказала Регина.

– Нет, всё, – заупрямилась Новак. – Всё!

– Я видела тебя в парке с цыганкой.

– Ну и что?! – грудной, глубокий голос Алёнки вдруг сорвался на фальцет.

– Признайся, ты сама всё вынесла из дома. Да?

Алёнка закрыла лицо пухлыми белыми руками, кинулась на парту и зарыдала. Ребята замерли на секунду от неловкости. Королькова не выдержала первая, обняла и стала утешать горе-обманщицу.

– Вы только никому не говорите. П-п-пожалуйста, – всхлипывала девочка. – А то они умрут!

--">