Дуглас Престон , Линкольн Чайлд - Реликт

яно-мамо, явно не котога. Но слышала о них. Видела их. Проклятия, на которые она намекала… А с какой быстротой вновь скрылась в лесу — прямо годовалый ягуар, а не женщина преклонных лет…

Потом они обратили внимание на хижину.

Хижина… Уиттлси с робостью позволил себе вспомнить. По бокам — две каменные плиты с одинаковыми резными изображениями какого-то сидящего зверя. В когтях он держал что-то неразличимое, выветрившееся. За хижиной был заросший сад, причудливый оазис ярких красок среди сплошной зелени.

Пол хижины был опущен на несколько футов, и Крокер, шагнув внутрь, едва не сломал себе шею. Уиттлси последовал за ним более осторожно, а Карлос лишь опустился на колени у входа. Внутри было темно, прохладно, пахло гнилью. Включив фонарик, Уиттлси увидел статуэтку, стоящую на высокой земляной насыпи посреди хижины. Вокруг её основания лежало несколько причудливо вырезанных дисков. Потом луч фонарика упал на стены.

Они были увешаны человеческими черепами. Осматривая ближайшие. Уиттлси заметил глубокие царапины, происхождение которых он смог понять не сразу. На теменной части черепов зияли званые отверстия. В большинстве случаев и затылочные кости были проломлены, верхние части толстых височных костей отсутствовали.

Рука Уиттлси задрожала, фонарик выпал. Прежде чем включить его снова, он увидел, что из тысяч глазных впадин сочится тусклый свет. В душном воздухе медленно плавали пылинки…

Чуть позже Крокер решил, что ему нужно немного прогуляться — побыть наедине с собой, объяснил он Уиттлси. Но не вернулся…

Растительность здесь очень необычная, травы и папоротники выглядят чуть ли не примордиальными^[2]. Жаль, что нет времени для более пристального изучения. Самые упругие разновидности мы использовали для упаковки; можешь показать их Йоргенсону, если он заинтересуется.

Я твёрдо рассчитываю встретиться с тобой в клубе исследователей через месяц, отметить наш успех порцией сухого мартини и хорошего маканудо. А пока что со спокойным сердцем доверяю тебе этот материал и свою репутацию.

Твой коллега Уиттлси.

Он сунул письмо под крышку ящика и заговорил:

— Карлос, доставь этот ящик в Порто-де-Мос и жди меня там. Если через две недели я не вернусь, обратись к полковнику Сото. Скажи, чтобы отправил этот ящик вместе с остальными в музей самолётом, как условлено. Он выдаст тебе заработанные деньги.

Карлос поглядел на него.

— Не понимаю. Вы хотите остаться здесь один? Уиттлси улыбнулся, зажёг вторую сигарету и вновь принялся уничтожать клещей.

— Кто-то должен доставить ящик. Ты сможешь нагнать Максуэлла ещё до реки. А мне нужно несколько дней на поиски Крокера.

Карлос хлопнул себя по колену.

— Es loco^[3]! Я не могу бросить вас одного. Si te dejo atras, te moririas. Вы погибнете здесь в лесу, сеньор, и ваши кости растащат обезьяны-ревуны. Мы должны вернуться вместе, так будет лучше всего.

Уиттлси раздражённо покачал головой.

— Дай мне из своего мешка хлористую ртуть, хинин и вяленую говядину, — сказал он, вновь натянув на ногу грязный носок и зашнуровывая ботинок.

Карлос, продолжая протестовать, развязал рюкзак. Уиттлси, не обращая на него внимания, рассеянно почёсывал укусы насекомых на шее и неотрывно глядел на Серро-Гордо.

— Они будут удивлены, сеньор. Сочтут, что я бросил вас. Мне придётся очень плохо. — Быстро говорил Карлос, перекладывая лекарства и мясо в рюкзак Уиттлси. — Мухи кабури съедят вас заживо, — продолжал он, подойдя к ящику и обвязывая его верёвкой. — Вы снова заболеете малярией и на сей раз умрёте. Я останусь с вами.

Уиттлси поглядел на копну белоснежных волос, чёлка прилипла к потному лбу Карлоса. Вчера, до того как тот заглянул в хижину, его волосы были совершенно чёрными. Карлос на миг встретился с хозяином глазами, потом отвёл взгляд.

Уиттлси поднялся.

— Adios, — попрощался он и скрылся в кустах.

Под вечер Уиттлси заметил, что густые низкие тучи вновь окутали Серро-Гордо. Последние несколько миль он шёл по старой узкой тропе неизвестного происхождения. Тропа вилась среди чёрных болот, окружавших основание тепуи, сырого, покрытого джунглями плато, лежавшего впереди. Логика человеческой дороги, подумал Уиттлси. Путь проложен с определённой целью: тропы животных зачастую никуда не ведут. А эта тропа идёт к оврагу на склоне тепуи. Крокер, должно быть, пошёл --">