Александра Авророва , Александра Игоревна Мадунц - Шутка с ядом пополам

индивидуумов противоположного пола Маринка производит весьма и весьма сильное впечатление. Тем не менее она незамужем и даже не была, утверждая, что не испытывает подобного желания. Сперва Вика не слишком-то верила в подобные декларации, однако постепенно убедилась, что подруга врет крайне редко и неохотно, так что пришлось смириться и перестать подыскивать ей женихов. В конце концов, представитель столь суровой науки, как физика, имеет право жить разумом, а не чувствами.

Сегодня по непонятным причинам Марина явно изменила своему стилю, густо наложив не только тени, но и тон. Ей это и впрямь не шло. «Неужели влюбилась? — екнуло сердце у Вики. — Вот здорово!» Однако, вспомнив о присутствии мужа, она сдержалась и не задала вертящегося на языке вопроса, а сразу принялась угощать. Впрочем, большого успеха в этом не достигла — Марина ела без аппетита, явно думая о другом. Честное слово, влюбилась! Только при чем тут Игорь? Не в него же, в самом деле?

— Игорь Витальевич, — тихо произнесла наконец гостья, отложив вилку, — я ведь к вам с большой просьбой. Вас, наверное, часто атакуют просители, да? При вашей-то профессии следователя… Вот и я тоже.

— Если это в моих силах, Мариночка, — серьезно ответил Игорь.

Марина кивнула и продолжила:

— Вы знаете, я работаю в Университете на физическом факультете. Там же я и училась. Можно сказать, полжизни там прошло. Моим научным руководителем был Владимир Дмитриевич Бекетов. Это выдающийся ученый, даже, возможно, гениальный. Я у него и диплом писала, и диссертацию. Два дня назад, во вторник, ему исполнилось пятьдесят. А на следующий день — вчера — его нашли мертвым.

— Кто? Где? Причина смерти? — лаконично и без особых эмоций уточнил Викин муж.

— Аня, его жена, вернулась домой и застала… тело. Причина смерти — отравление. Рядом лежал пузырек, он был взят из нашей лаборатории. И на компьютере напечатана предсмертная записка. Я, конечно, помню не дословно…

«Прощайте! Пятьдесят — максимальный срок для развития человеческого интеллекта, а деградировать я не намерен. Бекетов».

— Весьма сомнительная причина для самоубийства, — прокомментировал сорокасемилетний Игорь Витальевич. — К тому же самоубийцы обычно пишут записку от руки.

Марина пожала плечами.

— К сожалению, в данном случае… Владимир Дмитриевич на удивление прикипел к своему компьютеру, прямо-таки не машина, а любимый член семьи. А от руки он писать не любит, любую мелочь предпочитает распечатывать. У студентов бытует шутка… мол, когда Бекетову надо расписаться в зачетке, он вытаскивает ноутбук. А что касается причины… ох! — она тяжело вздохнула.

— Я внимательно слушаю, Мариночка.

— Накануне смерти… ну, то есть в день его рождения… мы собирались в лаборатории. Праздновали. И он произнес тост… речь… короче, он сказал примерно то, что и написано в этой записке. Что в его жизни наступил переломный момент и надо решать — либо смириться с постепенной деградацией, либо вовремя уйти из жизни. И если он выберет второй вариант, то проблем не будет. В лаборатории как раз имеется вещество, позволяющее быстро и безболезненно умереть. То есть та самая пробирка, которую нашли рядом с телом. Он говорил иронически, но…

Игорь Витальевич кивнул, недолго помолчал, затем уточнил:

— И что предполагает следствие?

— Самоубийство.

— Тогда… простите, Мариночка, я не понимаю сути вашей просьбы. Если я правильно понял, вы считаете это самоубийством, так же считает следственная группа, и никаких проблем возникнуть не должно. Марина встала, подошла к окну, зачем-то глянула вниз, потом повернулась к собеседнику и отрицательно покачала головой.

— Нет, Игорь Витальевич. Дело в том, что самоубийством это быть не может. Я твердо это знаю. И получается, что это убийство.

— Так, и каковы же факты? — с интересом осведомился Талызин.

— Просто я знаю, что он этого сделать не мог, — холодно ответила Марина. — Я знакома с ним с семнадцати лет, а сейчас мне тридцать пять. Значит, мы общаемся восемнадцать лет, из них десять работаем вместе. Можно, по-вашему, за это время хоть немного изучить характер человека?

— Поймите, Мариночка, — Игорь Витальевич доброжелательно прикоснулся к Марининому локтю, — если вы те же аргументы привели сегодня следователю, он вряд ли принял их в расчет.

— А он и не принял их в расчет, — совсем уж холодно подтвердила --">