Джесс Лури - Похищенные

– У нашего свидетеля могут быть доказательства.

Кайл поморщился.

– Отстой быть таким парнем.

Мой взгляд остановился на месте преступления на дальнем краю огороженной стоянки, примерно в пятнадцати метрах от меня. Рядом с ямой, спиной ко мне, стоял мужчина в темно-сером костюме. Я узнала его даже со спины, и от этого осознания моя кровь вскипела.

– Да. – Я взглядом просверливала дыры в затылке мужчины. – Итак, наш свидетель шел к Миссисипи, и что потом?

– Он сказал, что слышал крик.

Мужчина в темно-сером костюме обернулся, и у меня свело желудок, хотя я уже и так поняла, кто это.

Детектив Дэвид Комсток. Меня ожгло осознание того, как я выгляжу. Я постаралась как могла привести себя в порядок, сменив пропотевшую толстовку на чистую черную футболку и пиджак, лежавшие на заднем сиденье. А вот с моими рваными джинсами и видавшими виды «Док Мартенсами», густо покрытыми грязью, было уже ничего не поделать.

– Кто кричал? – спросила я. – Мужчина, женщина, ребенок?

Кайл нахмурился.

– Свидетель сначала подумал, что это маленький ребенок, и поэтому позвал в ответ, но никто не откликнулся. Так что он построил координатную сетку…

– Координатную сетку? – Я вновь перевела взгляд на худого мужчину у машины «Скорой помощи». Его руки дрожали, и, поднося к губам бутылку с водой, он пролил больше, чем выпил. Криминалистам стоило поторопиться. – Он что, раньше работал в органах? Или он бывший военный?

– Военный. – Кайл улыбнулся, но его выражение лица тут же сменилось, когда он увидел мое. – Прости. Так вот, он выстроил сетку и пошел туда, потому что крик, как ему показалось, донесся из леса у реки. Но вскоре стало ясно, что дело не в этом. Он шел оттуда, – мой подопечный указал на яму в центре места преступления, ту самую, над которой завис детектив Комсток. Из нее во все стороны разлеталась грязь, как будто стая собак пыталась раскопать кость динозавра.

Я сглотнула, хотя примерно понимала, что услышу дальше.

– Именно тогда бо… парень без определенного места жительства понял, что земля в этом месте свежее и мягче, чем вокруг. И еще почувствовал запах, запах червей. По его словам, у него с собой не было никаких инструментов, даже ножа.

Я почувствовала, как мои глаза расширились.

– Да, – подтвердил Кайл. – Он начал копать руками. Достаточно взглянуть на них, чтобы понять, как серьезно он подошел к делу. Он не знал, бежать ли ему искать телефон или продолжать бурить эту грязь, но не мог ее там оставить. Тем более когда понял, что там под землей женщина. Похороненная заживо.

Я почувствовала, что отстраняюсь от ситуации. На моей работе по-другому не выживешь.

Кайл провел рукой по лицу, и я услышала царапающий звук трения об щетину.

– Он сказал, в какой-то момент женщина поняла, что он здесь, и закричала громче. Но он копал не с того конца. Он откопал ноги, и когда он это понял, она уже перестала кричать.

Лучше забыть.

– Он сказал, она была еще теплой, – заключил Кайл. – Но было слишком поздно. Слишком, слишком поздно.

Последних слов я почти не расслышала. Я уже была под полицейской лентой, натягивала перчатки и бахилы и направлялась к месту преступления, осторожно пробираясь от машины «Скорой помощи» к яме.

Глава 3

Когда мы вместе с Бартом Лайвли работали в отделе убийств в полицейском управлении Миннеаполиса, нас называли «командой мечты». Наш легендарный уровень раскрытия преступлений был обусловлен методичными, почти навязчивыми методами расследования Барта и моей непревзойденной интуицией. По крайней мере, так говорили мне в лицо.

А за спиной называли ведьмой. Когда Барта не стало, когда он оказался под землей и его репутация уже больше не могла меня защитить, мою жизнь сделали невыносимой.

В детстве кажется, что, когда ты повзрослеешь, издевательства уже не будут ничего для тебя значить. Но бывают исключения.

Со мной так и вышло. Меня насильно вернули в детство. Я снова стала девочкой со сбитыми коленками, в самодельной одежде, со стрижкой, как у церковного служки. Когда я уже не могла выносить издевательства всего отдела по расследованию убийств и ту душевную боль, которую они мне причиняли, я уволилась.

Это было почти два года назад. У меня не было никакого плана, просто животное желание сбежать.