Брэм Стокер - Тайна золотой поросли

оказались тщётными, он хорошенько укутал её в плед, и они прошли в зал. Оказавшись там, миссис Брент повернулась, притворила дверь и заперла её на замок.

— Сегодня вечером нам троим посторонние не нужны, — со слабой улыбкой проговорила она.

— Нам троим? Но ведь нас здесь только двое, — воскликнул Джеффри, резко дернув плечами; сказать что-либо большее он не осмелился.

— Садись вот сюда,— сказала жена, зажигая лампу. — Садись у камина и смотри, как появляется золото. Замечаешь, как ревнует его этот серебристый лунный свет ! Видишь, как он подкрадывается по полу к золоту — к нашему золоту.

Джеффери поднял взгляд и увидел, да за несколько истёкших часов пряди волос, пробивавшиеся сквозь трещину в камне, заметно удлинились. Oн попытался было скрыть их, встав обеими ногами на разлом в плите, но миссис Брент усадила его назад в кресло. Пододвинувшись ближе к мужу, она склонила голову ему на плечо.

— Не надо закрывать, дорогой, — проговорила она. — Давай спокойно посидим и посмотрим. И тогда мы откроем тайну этой золотой поросли...

Джеффри обнял жену. Так они и сидели — в полной тишине и молчании: Глядя на полосу лунного света, медленно кравшегося по полу, женщина погрузилась в сон.

Джеффри боялся разбудить её и продолжал сидеть, не издавая ни малейшего звука и чувствуя себя вконец несчастным.

Шли часы...

Прямо перед его расширившимся от ужасного зрелища взором золотистые пряди продолжали тянуться ввысь, и по мере их роста холод всё глубже проникал ему в сердце, покуда он не лишился последних остатков сил, и объятый неведомым доселе страхом, продолжал наблюдать за своей надвигающейся погибелью.

Утром, когда из Лондона приехал доктор, слуги нигде не могли найти ни Джеффри Брента, ни его жену. Они заглядывали во все комнаты, но так и не отыскали хозяев. Последним решили проверить старый зал, для чего пришлось взломать запертые изнутри двери. Когда все в него вошли, взорам слуг предстала печальная картина.

Напротив пустого камина сидел Джеффри, а рядом с ним его жена — оба бледные, окоченевшие, мертвые; у женщины на лице сохранилось умиротворенное выражение; глаза её были сомкнуты, словно она продолжала пребывать во сне. При взгляде же на лицо мужчины все невольно вздрогнули, поскольку оно хранило на себе отпечаток беспредельного, непередаваемого ужаса. Широко распахнутые, неподвижные глаза уставились под ноги туда, где ступни обвивали густые пряди золотистых, тронутых сединой волос, произраставших из трещины в каминной плите.

--">