Эмили Локхарт - Настоящая ложь

находится. Иногда принимает меня за официантку.

– Черт.

– Я боюсь его потерять и в то же время находиться рядом с ним невыносимо. Но, когда он умрет и я останусь совсем одна, мне будет бесконечно стыдно за эту поездку, за то, что я его бросила, понимаешь? – Женщина остановилась и, поставив ноги на рейки по бокам беговой дорожки, вытерла глаза тыльной стороной ладони. – Извини. Слишком много информации.

– Все нормально.

– Ладно, иди. В душ или куда там еще. Может, потом увидимся.

Женщина закатала рукава рубашки и повернулась к дисплею тренажера. Вдоль ее правого предплечья тянулся шрам – рваный, как от ножа, а не ровный, как после операции. За ним явно скрывалась какая-то история.

– Слушай, а ты любишь викторины? – неожиданно для самой себя спросила Джул.

Улыбка. Белые, но кривые зубы.

– На самом деле я дока в этом деле.

– Их устраивают через день, по вечерам, в лаунж-баре внизу, – уточнила Джул. – Правда, хрень полная. Хочешь пойти?

– И что за хрень?

– Да ничего так. Глупая и шумная.

– Ладно. Я согласна.

– Хорошо, – сказала Джул. – Мы всех там сделаем. Ты не пожалеешь, что взяла отпуск. Я сильна в супергероях, фильмах про шпионов, ютуберах, фитнесе, финансах, макияже и викторианских писателях. А ты?

– Викторианские писатели? Вроде Диккенса?

– Да. Впрочем, неважно. – Джул почувствовала, как вспыхнули щеки. Ей вдруг показался странным такой набор увлечений.

– Я люблю Диккенса.

– Иди ты.

– Серьезно. – Женщина снова улыбнулась. – Я рублю в Диккенсе, кулинарии, текущих событиях, политике… ну, что там еще… да, и в кошках.

– Тогда заметано, – сказала Джул. – Начало в восемь вечера, в лаунже рядом с главным холлом. Увидишь там, бар с диванами.

– В восемь. Идет. – Женщина подошла к ней и протянула руку. – Напомни, как тебя зовут? Я – Ноа.

Джул пожала ей руку.

– Я не называла тебе свое имя, – сказала она. – Но меня зовут Имоджен.

Джул Уэст Уильямс обладала довольно миловидной внешностью. Никто и никогда не называл ее уродкой, но и в красотках она не числилась. Ростом не вышла – всего-то метр пятьдесят пять, – да и держалась дерзко. Рваная стрижка делала ее похожей на девчонку-сорванца, и в мелированных прядях темнели отросшие корни. Зеленые глаза выделялись на белой, усыпанной светлыми веснушками коже. Одежда обычно скрывала ее крепкое телосложение. Природа наградила Джул рельефными мышцами, которые выпирали дугами, особенно на ногах, делая ее похожей на персонажа комиксов. Твердая стена брюшных мышц скрывалась под слоем жира. Джул не отказывала себе в мясе, соли, шоколаде и жирной пище.

Она верила: чем больше потеешь в спортзале, тем меньше крови теряешь в бою.

Она верила: лучший способ избежать разбитого сердца – это притвориться, будто у тебя его нет.

Она верила: то, как ты говоришь, зачастую важнее, чем все, что ты пытаешься сказать.

А еще она верила в боевики, силовые упражнения, эффект макияжа, заучивание наизусть, равноправие и в то, что видеоролики на YouTube могут научить тому, чему не научат и в колледже.

Если бы вы заслужили ее доверие, Джул рассказала бы, что целый год проучилась в Стэнфорде, получив спортивную стипендию в легкой атлетике.

– Меня рекрутировали в университетскую команду, – объясняла она тем, кто вызывал у нее симпатию. – Стэнфорд – это первый дивизион. Университет дал мне деньги на обучение, книги и все такое.

Почему же не сложилось?

Джул пожала бы плечами.

– Я хотела изучать литературу викторианской эпохи и социологию, но главный тренер оказался извращенцем. Лапал всех девчонок. Когда он подкатил ко мне, я заехала ему куда надо и рассказала о его выходках всем, кто хотел меня слушать. Преподавателям, студентам, редакции «Стэнфорд дейли»^[7]. Я докричалась до самой верхушки чертовой башни из слоновой кости^[8], но вы знаете, что бывает со спортсменами, которые плетут небылицы о своих тренерах.

Потом она сцепила бы пальцы и опустила глаза.

– Другие девчонки из команды все отрицали. Сказали, что я вру и что извращенец никогда никого не трогал. Они не хотели, чтобы об этом узнали их родители, и боялись потерять свои стипендии. Конец истории. Тренера не уволили. Я ушла из команды. И лишилась финансовой поддержки. Короче, вылетела из студентов-отличников.

После тренировки в спортзале Джул проплыла километра полтора в бассейне «Плайя Гранде» и остаток утра --">