Федерико Аксат - Последний шанс

расслышали.

– Я знаю, что вы собираетесь делать с девятимиллиметровой пушкой, которую оставили в кабинете на столе. Обещаю: отговаривать вас я не стану.

Тед открыл дверь.

2

Он готовился к самоубийству весьма основательно. Решение его не было внезапным, импульсивным, влекущим за собой массу непредвиденных последствий. Он был не из тех, кто планирует все кое-как, будто специально, чтобы привлечь внимание. Так ему, по крайней мере, казалось. Но если все настолько тщательно продумано, откуда смог что-то выведать Линч? Этот субъект с широкой улыбкой и с идеально правильными чертами лица был информирован и о калибре оружия, и о том, где оно оставлено. Хотя догадаться, что Тед покончит с собой именно в кабинете, было нетрудно, и, возможно, Линч брякнул это от фонаря, пусть и самым уверенным тоном.

Они сидели за столом друг против друга. Теда привычно тряхнуло, как всегда после мощного выброса адреналина, и тут же наступил невероятный прилив интеллектуальных сил, обычно позволявший взять верх над очередным соперником. В шахматы он не играл уже много лет, но ощущение было очень знакомо. И приятно.

– Выходит, Трэвис прислал тебя шпионить за мной, – это был не вопрос, а утверждение.

Линч, успевший поставить чемоданчик на стол и уже собиравшийся открыть его, замер, и по лицу его пробежала тень досады.

– Ваш компаньон не имеет к этому ни малейшего отношения, Тед. Вы не против, если я буду называть вас просто по имени?

Тед пожал плечами.

– Что-то я не вижу в комнате фотографий ваших дочерей, Надин и Синди, – сказал Линч, заглядывая в чрево своего чемоданчика. Похоже, он там что-то искал.

Семейных фотографий и вправду не было. Тед убрал их из гостиной. Уж если ты решил покончить с собой – убери с глаз фотографии родных. Трудно обдумывать самоубийство под пристальным взглядом любимых.

– О моих дочерях больше ни слова.

Линч изобразил самую обаятельную из своих улыбок и, как бы сдаваясь, поднял руки.

– Я всего лишь пытался расположить вас к себе, чтобы легче было разговаривать. Мне приходилось видеть их фотографии, и я знаю, что сейчас они с матерью во Флориде. Поехали навестить дедушку с бабушкой, да?

Реплика точь-в-точь как в сериале про бандитов. Мы, мол, знаем, где твои родные, так что не умничай. Но Линч казался искренним. Может, и правда он таким образом проявлял участие.

– Я впустил тебя в дом, так что мы, считай, уже на короткой ноге.

– Это радует.

– Скажи, что еще тебе известно о моей семье.

Линч махнул рукой.

– Боюсь, немного. Мы не любим понапрасну копаться в чужом белье. Знаю, что они возвращаются в пятницу, так что на наши дела у нас есть три дня. Более чем достаточно.

– На наши дела?

– Ну да!

Линч достал две папки и отложил их в сторону. Потом убрал чемоданчик.

– Тед, вы никогда не думали кого-нибудь убить?

Да, парню явно нравилось сразу брать быка за рога.

– Если ты полицейский, то обязан предъявить документы.

Тед встал из-за стола. Папки наверняка набиты похабными фотографиями. За ним следили, подозревая в убийстве, и то, что он собрался застрелиться, расценивалось как самое веское доказательство вины. Потому-то Линч так настойчиво ломился в дом. А может, он агент ФБР?

– Я не полицейский, Тед. Сядьте, пожалуйста.

– Убирайтесь из моего дома сию минуту. – Тед указал на дверь, как будто Линч и без него не нашел бы обратной дороги.

– Вы и вправду хотите, чтобы я ушел, так и не сказав, откуда мы знаем о самоубийстве?

Ловкий тип. Тед ведь действительно хотел это знать.

– Даю вам пять минут.

Садиться Тед не стал.

– Справедливо, – отозвался Линч. – Приступаю к объяснениям. Я – сотрудник организации, заинтересованной в том, чтобы люди, подобные вам, познакомились с людьми, подобными тем, что у меня здесь, – и он указал на папки. – Если позволите, я открою одну из этих папок, и мы бросим беглый взгляд на ее содержимое. Вы умны и быстро поймете, что к чему.

Линч открыл папку и подвинул ее к середине стола, повернув к Теду. Тот все еще стоял, уперев руки в бока.

Это была копия полицейского досье. На развороте были фотографии молодого человека лет двадцати пяти анфас и в профиль, смуглого, с прилизанными волосами. В объектив он смотрел дерзко, слегка задрав подбородок и широко раскрыв глаза. Звали его Эдвард Блейн.

– В прошлом у Блейна мелкие судимости: за кражи и --">