Альбина Равилевна Нурисламова - Тот, кто стоит снаружи

тетя Гордана заранее заказала. Яна понятия не имела, долго ли ехать, не узнавала видов за окном и сомневалась, что сможет узнать тетушку. В первый и последний раз (если не считать нынешнего приезда) Яна была в Сербии двадцать лет назад, в далеких девяностых, когда они с мамой приехали к тете Гордане погостить на недельку – тетя тогда еще жила в белградской квартире.

В ту пору Яне было семь лет, и в памяти осталось немногое: большой балкон, уставленный цветами, на котором они с мамой сидели и читали на сербском языке сказку «Палчица» – так в переводе на сербский зовется Дюймовочка. Вид из окон на реку; лестница, ведущая на второй этаж; ощущение свободы и простора. После тесноты, к которой привыкла Яна – они с мамой в тот момент жили в крошечной малосемейке, – это было необычно и чуточку пугающе.

Тетя Гордана была не то троюродной сестрой маминого отца, не то его племянницей – Яна все время забывала. В общем, седьмая вода на киселе. Отец Горданы был русским, женился на сербке, Милице, – была там какая-то романтическая история, в послевоенные годы. Петр остался в братской Югославии, от брака с Милицей у них родились три дочери, но сейчас в живых осталась только Гордана.

Она никогда не выходила замуж, не имела детей – так и получилось, что на старости лет оказалась в одиночестве. Мама говорила, у Горданы имелись еще племянница и племянник, но где они – неизвестно. Возможно, что и не в Сербии. К тому же был там какой-то давний конфликт, из-за которого они не общались с тетей.

Мама всегда поддерживала связь с Горданой, пусть и не слишком тесную. Они писали друг другу, изредка созванивались. Будучи маленькой девочкой, Нина Владимировна с родителями гостила у тетки. Правда, после смерти отца и матери навещала Гордану всего однажды – в тот раз, с Яной.

У мамы была феноменальная память и интерес к языкам. Она неплохо понимала сербский, читала и говорила на этом языке и Яну пыталась выучить, но без особого успеха.

– Как мы с тетей Горданой будем разговаривать? – спросила Яна маму, собираясь в Сербию.

– Она прекрасно говорит по-русски, не волнуйся. Раньше его обязательно учили в школе, да и потом, ее отец был русским.

Дорога от аэропорта до дома тети Горданы оказалась утомительной, заняла почти пять часов. Когда такси наконец остановилось и водитель объявил, что они приехали, Яна с трудом выбралась из машины: спина разламывалась, ноги затекли.

Было четыре часа, день клонился к закату. Свое пальто Яна еще в аэропорту убрала в багажник: знала, что не понадобится. Октябрь в Сербии – как конец лета в России. Яна стояла на дорожке, ведущей к дому, и оглядывалась по сторонам, купаясь в ласковых лучах заходящего солнца.

Водитель вытаскивал из багажника ее сумки и чемоданы, заносил на крыльцо, аккуратно ставил возле двери.

– Я вам что-нибудь должна? – на ломаном сербском выговорила Яна.

– Ништа није потребно, – таксист отрицательно покачал головой. – Све плаћено.

Ничего не нужно, все уже оплачено, без труда поняла Яна и вернулась к созерцанию. До дороги, с которой они свернули к дому, было, пожалуй, не меньше километра – и никаких других домов в округе. Тетя Гордана, видимо, была настоящей помещицей: вся эта земля принадлежала ей.

Мягкого кремового цвета дом был трехэтажным и, кажется, слишком большим для одного человека. Он стоял у подножия высокой горной гряды, заросшей травой, кустарниками, деревьями. Высокие туи, почти доходившие до третьего этажа, окружали дом зеленым нарядным хороводом.

Возле дома была широкая забетонированная площадка, с левой стороны раскинулся огромный сад – деревья стояли еще зеленые, а на яблонях даже висели краснобокие плоды угрожающих размеров.

Справа было большое двухэтажное строение – вероятно, гараж или какие-то подсобные помещения. Перед входом в дом раскинулись клумбы с кустами роз. А дальше, сколько хватало глаз, – зеленые поля.

Запросто можно было бы засеять эти территории разными полезными культурами, только Гордана, судя по всему, фермерством не занималась. Вправо и влево вели широкие грунтовые дорожки. Наверное, чтобы удобнее было обходить владения. Или просто для прогулок.

«Как же мне здесь нравится!» – подумала Яна.

А тишина какая – густая, как сметана, ничем и никем не нарушаемая.

А воздух! Свежий и хрустальный – невозможно надышаться.

Откуда-то выбежал и немедленно принялся с громким мурлыканьем тереться о ноги --">