Энди Дэвидсон - Дочь лодочника

прожектора на носу не достает дальше. В лесу же тьма окутала и зажала ее в своих ладонях. Девочка остановилась.

Позвала Хирама. Прислушалась.

Позвала еще раз.

Миранда побежала. Сердце у нее колотилось, кровь бурлила, а берег и прожектор остались за спиной.

Молнии сверкали с короткими интервалами, озаряя деревья, будто днем.

Миранда бежала, выкрикивая имя Хирама, пока ее голос не превратился в грубый, сиплый хрип. Она врезалась в дерево, отскочила, стукнулась о другое и встала, затем оперлась о шершавую кору и перевела дух.

Снова мелькнула молния, и в этой отрывистой вспышке показался уклон к лабиринту пальм, окутанному клочьями тумана. За лабиринтом путаной, непроходимой стеной вздымался подлесок: колючие лозы, туго сплетенные, точно птичье гнездо.

И в глубине этого гнезда, словно нить, по которой Миранда проследовала от лодки, слабо светился оранжевый луч фонаря. Совсем неподвижный, он стелился по земле. Почти поглощенный тьмой.

Миранда, пошатываясь, вошла в лабиринт пальм. Травинки царапали ее обнаженные руки и ноги. На щеках она ощутила нити пауков-кругопрядов; паутина окутывала ее, растягиваясь, будто сама природа одевала ее в себя, желая подготовить к тайному ритуалу. Когда до пальмовых листьев осталось совсем немного, она опустилась на четвереньки и поползла по влажной земле, а свет впереди засиял ярче и ближе. Вскоре Миранда наконец достигла подлеска и увидела, что сквозь него ведет тоннель, достаточно большой, чтобы по нему пробрался кабан – или маленькая девочка. Она прижалась животом к земле и поползла через густой клубок, осознавая, какие звуки издает – первобытное кряхтение, от которого ей чудилось, будто она сейчас извергнет из себя внутренности и там, в липких розовых складках желудка, окажется груда камней – источник этого кряхтенья. Наконец она вышла в месте, где в зарослях мха и бледных мясистых поганок валялся фонарик Хирама.

– Папочка, – промолвила она, задыхаясь. – Папочка.

По стеклу линзы и синему пластиковому корпусу ползали букашки.

Вся в крошечных порезах, в грязи, паучьем шелке и раздавленных останках кругопряда с зеленым брюшком, застрявшими в темных волосах, будто заколка, Миранда подняла фонарик и встала на ноги. Снова позвала Хирама, скользнув лучом по голым бледным деревьям, которые торчали, как вонзенные в землю здоровенные копья. Пучки болотного тростника вздымались из черных лужиц, блестевших на свету, точно масло. А между ними тянулись узкие, поросшие мхом полосы земли.

Миранда осторожно обошла одну из лужиц, которая переходила в мощный черный ручей. Мох вдоль берега украшали бурые поганки и странные звездовидные растения, подобных которым она никогда не видела за все свои поездки на охоту, рыбалку и расстановку ловушек с Хирамом. Из воды ручья выпирали почерневшие палки и обломки коры, а в самом широком и глубоком его месте свет фонарика выхватил что-то крупное и наполовину погруженное в воду. С бурыми в крапинку перьями – сову.

Ручей расширялся в нечто наподобие рва, окружавшего широкую поляну, и в центре ее находилось существо – Миранда увидела его во вспышке молнии. Огромную темную фигуру, укрытую в тумане. Присмотревшись, девочка различила то, что показалось ей головой, двумя огромными рогами и длинными ободранными конечностями, которые оканчивались скрюченными пальцами. Она едва не вскрикнула и даже на шаг отпрянула. А потом поняла, в следующей стремительной вспышке, что это был лишь выступ скалы, на чьей вершине росло дерево – толстое, искривленное и мертвое, со стволом, который накренился под таким углом, что ему надлежало бы свалиться с обрыва в грязь.

Через ров, окружавший скалу, было перекинуто очищенное от коры бревно. Миранда прошла по нему, стараясь сохранять равновесие. Ее юбка и белье пропитались потом. Земля на той стороне оказалась рыхлой, мягкой, плодородной. Девочка ощутила, как утопает в ней с каждым шагом. Она преодолела заросли тростника и травы, чтобы затем направить свет фонарика на скалу, в чьей тени очутилась, и увидела длинную ветку, которая тянулась от ствола, точно рука. От этой руки отвесом спускалась толстая лиана, нависая над холмом свежей черной земли, в центре коего была глубокая темная яма, широкая, как колесо трактора.

Среди зарослей тонкого бурого тростника у подножия холма валялась перевернутая миска старой ведьмы – она была в крови. А на влажной земле белела наволочка.

Миранда услышала треск во --">