Влад Сэд - Искупление – Дорога к жизни

улыбнуться, словно вспоминая что-то. Я решил подбодрить его, но звучало это больше как упрек. Я сказал Ивану: «Тебе нужно попробовать забыть все это. Конечно все это потому что ты очень мало двигался и тебе придется учиться ходить заново». Иван ничего мне на это не ответил, поэтому, решив сменить тему беседы, я предложил ему еще немного поесть. Он не отказался и я выложил ему на тарелку все остатки нашего ужина. Смотря на то как Иван жадно ест, я думал: «Хорошо, что пока он не особо интересуется кто я такой , а может ему это и вовсе не интересно. Не зря же говорят: «От добра, добра не ищут». А что если он все же спросит? Что тогда мне ему сказать? Опять вранье про дальнего друга его отца? Как раз и навсегда объяснить ему кто я такой? А может быть ему реально все равно, куда, с кем и где жить, лишь бы только удрать из того приюта где они жил? Все эти вопросы не давали мне покоя. Я часто представлял себе наши диалоги с Иваном на эту тему и даже придумал довольно примитивную версию с дальней родней, что-то вроде: «Племянник друга брата отца». Возможно она бы мне вполне сгодилась, но я толком не знал, что Иван помнит о своих родственниках. Мне точно было известно лишь одно – из близких родных никого кроме матери у него не было, иначе бы Ивана давно забрал к себе кто-то из них или хотя бы навещал. Хотя о чем я, кому в современном мире нужен чужой ребенок, к тому же еще и инвалид? Такое счастье в кавычках не каждый потянет не только финансово, но и морально. В целом, в современной жизни, сделать выбор в пользу этого варианта равносилен падению с гранатой под каток танка, даже если выживешь уже никогда не будешь прежним.

После ужина мы еще некоторое время сидели за столом. Иван рассказывал мне о своей жизни в детском приюте, и в его глазах я видел человека, который очень рано стал взрослым, у него не было времени на развлечения или игры как у обычных детей, ему нужно было выживать каждую минуту, бороться даже за еду и даже за место в кровати. Это игра на жизнь, самая честная и бескомпромиссная, что может быть в нашей реальности.

Когда на часах была уже почти полночь, я решил что наш разговор пора заканчивать, поэтому сказал Ивану:

– Ладно уже поздно, мне завтра на работу, давай иди спать, я помогу тебе дойти до кровати.

– Хорошо, – согласился Иван.

Я подал ему костыли, затем помог подняться и он неуклюже пошатываясь, сам пошел в свою комнату, а я шел рядом, готовый подхватить в случае если он будет падать.

Той ночью я не смог уснуть. Из комнаты Ивана до меня постоянно доносилось какое-то странное бормотание и вскрики. Но я решил не будить его, подумав: «Пусть он хоть немного успокоится и привыкнет к новой обстановке». «Как странно – при этом думал я, – похоже на то, что я постепенно превращаюсь в заботливую мамашу наседку». Я и сам еще до конца не понимал эту странную трансформацию в своей жизни. Я никогда не жил так, не понимал как можно самому себе готовить еду, жить на одну зарплату, ходить на работу. Откуда у меня все это? Может это всего лишь отголоски воспоминаний из далекого детства, оставшийся после поездок к родителям моей матери в их деревню. Самые светлые моменты того времени навсегда остались в моей памяти. Чаще всего я вспоминаю тот старый деревенский дом, где каждая вещь на своем месте, жарко натоплена печка, дрова приятно потрескивают за ее стенками, а на газовой плите готовится ужин. Я любил подолгу смотреть на это волшебное, голубое пламя. Постепенно по всему дому расходился запах готовящейся еды и когда ужин наконец был готов, все мы собирались за небольшим кухонным столом. Все просто и понятно, не нужно ничего лишнего, все идет как надо. В том доме на самом деле никогда не было лишних вещей и лишних людей. Мои бабушка и дедушка были как сейчас говорят из «совка», именно из той его фазы когда строгий аскетизм и отсутствие лишних вещей являлось нормой для всех. Несмотря на то, что те годы давным-давно остались в прошлом, они так и продолжали жить по минимуму, как будто время остановилось для них навсегда. В их доме всегда была самая простая еда и самая простая одежда, а еще они никогда не выбрасывали то, что еще можно было хоть как-то и куда-то использовать. Таковы были нехитрые заповеди того жилища , которое на некоторое время стало и моим домом. Часто я проводил там по несколько месяцев, а бывало и целое лето.

Теперь у меня тоже есть свой дом, вернее квартира, где я живу в таком же, долбаном стиле минимализм, с тем лишь отличием, что --">