Виталий Федоров (Африка) - Шам

нормально… «Татарин» не пойдёт, сразу говорю.

Не набирая на клавиатуре третий позывной, он инстинктивно посмотрел на тёмного, с заметной «южинкой» крепыша, но тот лишь отрицательно помотал головой.

– Это я. – «Татарином» оказался нордический блондин. – А почему?

Кадровик вздохнул, всем своим видом демонстрируя крайнюю обременительность вопроса.

– У нас в Конторе таких штук двадцать уже. Выбирай другой.

Блондин упрямо поджал губы:

– Менять – плохая примета. У меня с Донбасса ещё.

Туер лишь раздражённо отмахнулся:

– Мозг не ипа́й. Давай другой, или я сам придумаю. Тут таких уже полсотни ходит, кто умничал. Один «Клоун», другой «Чебурашка», и так далее.

Несостоявшийся Татарин поиграл желваками, но решил не обострять:

– Ну… тогда «Норман». – он с усилившимся раздражением посмотрел на мотающего головой кадровика. – Что, и «Норманов» много? «Белый»?

Туер, в очередной раз скривившись, заглянул в анкету.

– Валеев Марат Александрович, Москва… – пальцы коротко пробарабанили по клавиатуре. – «Марат» возьми. Таких два всего пока, нормально.

Блондин, хоть и без особого энтузиазма, кивнул.

– Свободны. Анкеты заберите, завтра с ними на Эс-Бэ и к кадровикам.

Выйдя из кабинета, они попали в поток выливающихся на улицу обитателей фильтра – как обычно в таких случаях и бывает, ждать положенного времени никто не в силах, стоит одному подать идею «ну что, пойдём?», как толпу не остановить. И, как, опять же, чаще всего происходит, вся толпа простояла положенные десять минут перед закрытыми дверьми гигантской грязно-белой палатки, в которой разместилась столовая. Большинство дымили напропалую – насчёт штрафа, как выяснилось, начальство изволило шутить.

Ужин, к некоторому удивлению новичков, оказался вполне съедобным – гречневая каша с тушёнкой, овощной салат, чай и даже печенье.

– Ну, хоть кормят более-менее. – крепыш, энергично дожёвывающий десятую печеньку, выразил общее мнение. – А то помните…

Двое его товарищей согласно кивнули. Они помнили.

                                            * * *

– …группа. Норматив – двенадцать тридцать, тринадцать ноль, четырнадцать ноль. Туда – обратно, и так три раза.

В ещё не развеявшемся утреннем тумане (не самая типичная погода для июньской Кубани) пронеслись тяжкие вздохи и короткие матерки.

Начальник фильтра, высокий бородач с позывным Вагай, перевёл взгляд на оставшихся.

– Вторая группа, старше сорока. Бежите до Туера и обратно, один километр. Норматив – три пятнадцать, три сорок, четыре ноль. Вопросы?

– А можно мне во вторую? – одышливый толстяк, с забавно торчавшими из коротких красных шорт волосатыми задними ногами, скорчил просительную физиономию. – У меня днюха послезавтра, сорок будет.

– Ну так и приходил бы послезавтра. – душевная чуткость в перечне обязательных качеств местных кадровиков явно не на первом месте. – А раз сегодня – давай, праздничным забегом по бездорожью и разгильдяйству.

Толстяк горестно вздохнул, хотя, при его комплекции, вариант уложиться в четыре минуты на километре выглядел ничуть не более реальным, чем в четырнадцать на трёшке.

Начальник фильтра уже скомандовал вставать на старт, когда со стороны базового лагеря, до которого метров четыреста, показалась бегущая фигура. Приблизившись, она превратилась в кавказского парня лет где-то под тридцать.

– Только прибыл? – Вагай не был расположен терять время. – Давай на старт, потом оформим. Фамилия как? Сколько лет?

– Байрамуков! Двадцать восемь!

Классический прикид «а ля ТЦ «Европейский» – кожаный пиджак, узкие джинсы и остроносые туфли. Впрочем, судя по отсутствию малейшей одышки после забега на четыре сотни метров, со спортом у парня проблем не было.

– Три километра тебе, двенадцать тридцать, тринадцать, четырнадцать. Всё, приготовились! На старт… внимание… марш!

Выстроившиеся в две шеренги кандидаты рванули с места. Впрочем, ещё до того, как первый их них, молодой светловолосый парень спортивного вида, достиг стоявшего в полукилометре от старта Туера, толпа расслоилась на несколько групп, от очевидных любителей бега до не менее явных почитателей челночной ходьбы по маршруту диван-холодильник. На обратном пути к Вагаю сепарация стала ещё более отчётливой.

Первый километр закончился, к несказанному облегчению примерно трети участников. Среди лиц старше сорока --">