Влада Ольховская - Призрак Тилацина

американца будто и вовсе откинул в сторону. Настя этого даже не заметила. Ей было все равно, как смотрят на нее остальные, она забыла, кто она и где находится, зачем пришла сюда. Она просто не могла перестать кричать — крик вдруг показался ей единственной тонкой нитью, не позволяющей вечному мраку утащить ее из мира живых…

Американец попытался успокоить ее, отвести в сторону, он что-то говорил, но Настя не обращала на это внимания. Она смотрела только на мягко улыбавшееся ей лицо, лишенное кожи.

Потому что это лицо было ее собственным.

Глава 1

Осень и зима сплетались, сливались, образуя то странное время года, когда сезон угадать невозможно, нужно его просто пережить. С высоко поднятым воротником и низко опущенной головой, потому что ветер бьет прямо в лицо, а с неба обрушиваются потоки то снега, то дождя, то снега, переходящего в дождь. Пару раз случались и ледяные ливни, оставлявшие мир скованным прозрачным твердым коконом, прекрасным на фотографиях и убийственным в реальности. Рассвет скрывался где-то за плотной пеленой облаков, электрическое освещение или не выключалось совсем, или выключалось на час-другой, ну а потом за ярко горящими огнями снова подкрадывался вечер.

Межсезонье. Безвременье.

Обычно Яна Эйлера не слишком заботили все эти переполненные серостью, дождями и туманами дни. Он на них не обращал внимания, не было ни сил, ни желания смотреть в окно и вздыхать о том, что давно уже не было солнышка. Но сейчас от этой полутемной мешанины сырости и слякоти почему-то становилось хуже. Как будто Ян в какой-то момент упустил контроль над своей жизнью, и сложно было понять, что случилось на самом деле, а что ему приснилось.

Телефон Александры неизменно отвечал ему чужим безжизненным голосом, сообщавшим, что абонент временно недоступен. Российский номер, на австралийский Ян и не звонил никогда. Знал, что на этом совершенно незнакомом номере ответ будет — но быстрый, виноватый, скорее раздражающий, чем успокаивающий. Нужно было ждать, а чего ждать — он и сам не знал.

Он даже не считал, сколько дней прошло с тех пор, как Александра улетела. Тогда эта новость была шоком, тем самым громом среди ясного неба… Все посмеиваются над метафорой, пока нечто подобное не случится с ними. И вот где-то наверху громыхает, инстинкты требуют бежать или сражаться — но бежать некуда, да и сражаться не с кем. Остаются лишь горечь и тупое бессилие перед тем, что от тебя совершенно не зависит.

Зато Александра, пожалуй, даже гордилась собой… Она сообщила об отъезде не из другой страны, как намеревалась изначально, а вечером — накануне раннего утреннего вылета. Говорила быстро, отводя взгляд. Объясняла что-то про дела, которые нужно уладить в Австралии, про карьеру, друзей, планы… Сказала слишком много, и это намеренно, чтобы среди слов скрыть главное. Но с Яном такой трюк не работал, он все равно заметил подвох.

— Так когда ты вернешься? — холодно спросил он.

— Я еще не знаю… Сложно сказать, сколько это займет, как там все пойдет…

— Но ты ведь вернешься?

— Я точно прилечу еще в Россию! — заверила его Александра.

И оба они знали, что это не было ответом на его вопрос.

Ян оказался к такому не готов, он понятия не имел, что нужно делать, и решил не делать ничего. Он позволил сестре улететь — не удерживать же ее силой! Александра просто исчезла, превратилась в голос, звучащий редко, глухо и далеко. Вот тогда и наступило это безвременье: Яна не покидало ощущение, что сестра и вовсе не возвращалась к нему. Она все-таки умерла, а события последних лет — всего лишь иллюзия, слишком невероятная, чтобы оказаться правдой.

В семье к решению Александры отнеслись по-разному. Старший брат, конечно же, злился — потому что у Пашки злость была реакцией по умолчанию. Разозлиться удобней, злость хорошо обезболивает в любой ситуации. Павел сообщил всем, кто готов был его слушать, что чего-то подобного он давно уже ожидал, просто не говорил остальным, чтобы не расстраивать их. Вот только по его растерянному взгляду было понятно, что ничего он на самом деле не ожидал, не хотел и теперь понятия не имеет, что делать.

Нина восприняла эту новость спокойней — однако Нина в принципе стала спокойней. Она будто поборола внутренних демонов и в награду за это получила ту невозмутимость, о которой многие представители ее профессии только мечтают.

— Дай ей время, — посоветовала Нина.

— Ты --">