Виктор Иванов - Операция "Ы"

бегству, авто.

— Давайте! Давайте быстрее! Сейчас милиция придет! В этот трогательный момент Шурик вернулся на

поле боя.

И обнаружил, что его обманули, разыграв роль дру­жинника-общественника.

В Шурике снова взыграла кровь.

— Руки вверх! — сказал он громиле.

Тот, выпустив из рук своих друзей, медленно повернул­ся лицом к лицу к тому, кто прокричал ему в спину эти страшные слова.

У Бывалого невольно стали подниматься вверх обе руки.

Когда же он повернулся и увидал перед собой все того же очкарика, которого можно было заделать одним лишь пальцем своей правой руки, Бывалый понял, что ему надо делать.

Он криво усмехнулся Шурику прямо в его испуганное лицо и стал медленно, но неизбежно, как Каменный гость из какой-то там поэмы А. С. Пушкина, наступать на очка-рика-задохлика.

Шурик, долго не раздумывая, бросился в атаку. Только тактику боя он решил избрать иную, понимая физическое превосходство своего врага над собой.

Он метнулся к полке, где еще раньше обнаружил пачки с, нюхательным табаком.

Распечатывая одну за другой, он швырял свои «грана­ты» прямо в лицо неприятеля.

Бывалого окутал туман из мельчайших частиц нюха­тельного табака. Он висел повсюду и застилал глаза Быва­лому. Заползая в ноздри, не давая ему дышать, табак вызвал страшное чихание. Не разбирая перед собой ничего, Бывалый сгибался в три погибели.

Бывалый чихал и чихал и никак не мог остановиться.

Поняв, что в эту минуту неприятеля можно брать почти что голыми руками, Шурик подошел к потерявшему вся­кую ориентацию грабителю и стал искать, с помощью чего же можно было бы нейтрализовать эту громадную груду мышц и неуправляемой энергии.

Он осторожно взял под локоток грабителя и стал подво­дить его к полке с оцинкованными ведрами.

Ведра стояли, как и все здесь, впрочем, штабелями.

Чихание разгоняло и склоняло фигуру Бывалого...

Шурик рассчитал, что если громила со всего размаха тюкнется лбом о стопку жестяных ведер, это надолго выве­дет его из строя.

Шурик нарастил стопку еще одним ведром.

Бывалый чихнул и... не ударился.

Тогда Шурик добавил еще одно ведро, и Бывалый со всего размаху, с силой инерции не менее ста пятидесяти килограммов, ударился о стопку ведер.

Днища ведер прогнулись глубокой вмятиной.

Но и на лбу Бывалого вырос холм.

Вместе с этим холмом, как надмогильным камнем, Бы­валый распростерся на полу. Рядом со своими друзьями.

Вся артель была в сборе.

* * *

Еще одно приключение Шурика подходило к своему логическому концу: юный, неопытный и очень добрый в своих главных человеческих проявлениях студент третье­го курса политехнического института снова победил.

Шурик только сейчас почувствовал, как он устал. Он устал так, словно всю Вселенную сейчас пронес на своих вытянутых руках.

Его ноги гудели и подкашивались. В глазах рябило и расплывалось туманным пятном все то, что он, бегая, прыгая, фехтуя и сражаясь, завершил победой минуту назад.

Шурик понимал, что, быть может, это его приключение не самое интересное в его жизни, потому в нем не были задействованы его молодой ум и смекалка, а только ре­акция озорного щенка, мгновенно реагирующего на ситуа­цию, людей и их поведение, да мускульная сила, та, кото­рая была на данный момент.

Он отер лоб платком, который случайно выпал из его кармана, и ему захотелось отдохнуть. Уснуть сном пра­ведника после тяжких трудов на этой грешной земле.

Шурик свалился рядом с небезызвестной троицей. Словно кто-то очень умный и дальновидный, придумавший всю эту историю, расценил долю участия каждого в ней и уложил рядом, как равных.

Последним, кто с самого начала следил с громадным интересом за всем происходящим на складе из своего тайного наблюдательного пункта, был маленький серый мышонок. 

В то время, когда все его сородичи благоразумно удали­лись в укромные места, подальше от греха, подальше от сражения между существами, называвшими себя людьми, он це послушался приказа своей мамы и остался у входа в норку с интересом

--">