Семен Исаакович Злотников - Прекрасное лекарство от тоски

привлекает ее к себе). Ну-ну… Ну… Лера…

Валерия (совсем не сопротивляется). Ворона клевала сухарь и не мучилась, и не гадала, что будет завтра, потом…

Александр. Все будет хорошо…

Валерия. Я стояла, глядела и завидовала обыкновенной вороне…

Александр. Я понимаю… Я тебя очень люблю… Понимаю…

Валерия. Почему не бывает легко?.. Почему мы так мучаемся?.. Почему все так сложно?..

Александр (ласково-ласково прижимает к себе). …И ворону люблю, и сухарь, и лужу, и траву, и мою ненормальную дочь…

Валерия. …Иногда представляю, попала бы, вдруг, на луну, на солнце, на звезды, где бы меня спросили: а какая она, ваша жизнь?..

Александр (ласкает ее и целует). …Не бросай меня, Лера, пожалуйста… Пожалуйста…

Валерия. …Я, наверно, сказала бы им, что не знаю, какая она, и не понимаю, и не умею…

Александр. …Я пропаду без тебя, это правда… Если бросишь — не дай Б-г — сразу и пропаду…

Валерия (откликается на ласку и тоже с ним ласкова и нежна). Миленький мой, зачем я тебе нужна?.. Ничего же у меня не получается — помочь, утешить, отговорить, спасти…

Александр. А я зачем нужен?.. Я только ревную, мучаю, мешаю…

Валерия. …Видишь, даже такую малость — составить тебе компанию — тоже не умею…

Александр. …Больше не буду пугать, обижать, мучить… Ну, правда же, Лера, ну, честное слово — не буду… Не буду, не буду, не буду, не буду…

Валерия (улыбается). Ты, Саша, ребенок…

Александр (смеется, обнимает, ласкает). Вот-вот, ты отшлепай меня, поругай… Поставь в темный угол, голодом помори, пить не давай…

Валерия (обнимает и ласкает). Помереть…

Александр (кивает). Помереть, согласен… А, кстати, могу помереть — если захочешь…

Валерия (счастливая). А жить?..

Александр. Ну, и жить… Если есть для кого помереть — можно жить…

Валерия (счастливая, смеется и плачет). Ох, я поверю, ты знаешь… Я же, старая дура, поверю…

Александр. И верь…

Валерия. Я поверю…

Александр. Ты мне не приснилась, а?..

Валерия. Я поверю… Саша, поверю… Сашенька… Я же поверю…

Он крепко держит ее руками за талию, она же, откинувшись и закрыв глаза, как в нирване, плавно покачивается из стороны в сторону, со счастливым лицом, едва слышно шепчет: «поверю, поверю…» Далее происходит удивительное: они танцуют… Или, сказать, совершают некие па — по виду, действительно, странные… Александр меняется на глазах, Валерия меняется на глазах… Настоящий танец — как и настоящую любовь — описать невозможно… Музыки так и не было. Тем не менее, танец — был. Будто очнувшись, она на него странно смотрит.

Валерия. Сашенька… Что это было?..

Он улыбается.

Что ты такое придумал?.. Когда ты придумал?.. Это — бывает?.. Саша…

Он снимает со стены портрет с мексиканским платьем. Отдает, загадочно улыбается.

Что?.. Что такое?.. Ты хочешь… (Смеется.) Сто лет, я в него не влезу… Саша, опомнись, ты что… Б-же мой, Саша…

Александр. Пожалуйста, Лера… Пожалуйста…

Валерия (смеется и плачет). Но, Сашенька… Саша… Саша…

Александр. Поверь это будет прекрасно… Поверь еще раз… Ну, пожалуйста… Лера, поверь…

Валерия (медленно уходит с портретом в руках, повторяя любимое имя). Саша… Сашенька… Саша… Саша… (Скрывается.)

Александр включает весь свет, какой есть. Он, кажется, счастлив и, как все счастливые люди, дышит полной грудью. Снимает со стены раму с мексиканским костюмом, бережно переносит на стол; неторопливо расстегивает обе кобуры, извлекает оба нагана; похожих на настоящие; а, впрочем, возможно, что бутафорские; но, может быть, и настоящие… Улыбается, поигрывает ими, неожиданно прицеливается — в разные стороны… Наконец, аккуратно раскладывает орудия на столе; озирается.

Александр. Лера! Все хорошо?

Голос Валерии. Да! Да!..

Александр (улыбается). Хорошо… Хорошо, хорошо… Хорошо…

Направляется к тумбе с музыкальным центром, включает прекрасную музыку; пока очень тихо; из ящичка достает небольшой сверток, бережно разворачивает его, открывает коробку, извлекает блестящий патрон, внимательно разглядывает, улыбается; возвращается к столу, заряжает патронами барабаны обоих наганов, пощелкивает затворами, бормочет, как бы про себя.

Мы в полном порядке… Нервы — канаты… Все делаем правильно, все хорошо…

Вдруг, замирает, --">