пробежавшись к ангару, они проникли на корабль. Адамчевски приказал Филу сесть недалеко от капитанского кресла, где находилась связь, а сам он начал процесс запуска своего судна. Мгновеньем спустя раздался резкий звук скрежета оторвавшегося металла. Это оказался соединительный трап между станцией и кораблём, о котором они совершенно забыли. Корабль медленно поплыл в пустынном космосе, постепенно набирая скорость. Фил ничего не спрашивал у занятого Адамчевски, впопыхах что-то делающего. В один момент, правда, он заметил беспокойный взгляд своего спасителя и сразу же изъяснился, что его корабль имеет разные фазы и что скоро они перейдут на первую и тот сразу же это почувствует. Так оно и случилось. Чувство, будто тело распадается, полностью захватило Фила, беспокойно осматривающего вследствие этого своё тело. Казалось, что он стал чем-то похожим на мокрый песок, постепенно высыхающий. Тогда-то он и узнал, что на данный момент они летят со скоростью чуть превышающей скорость света. Его это удивляло, без сомнения, но думал он не об этом, а о своих жене и дочери. В этот момент с ними связался «Тирион 27» с последовавшим тяжёлым разговором. Фил винил себя, что оставил своих напарников, так и не рассказав им о том, что с ними будет. Ему не хотелось причинять им боль, пусть в конце они и считали, скорее всего, его врагом. Затем корабль перешёл во вторую фазу, ускорившую их сильнее прежнего. Ощущение своего тела совсем исчезло, оставив только разум… Адамчевски что-то говорил ему, то и дело оборачиваясь в его сторону, но разобрать слова казалось невозможным, да и не имеющим смысла. Корабль резко остановился, создав вокруг себя микровзрыв с волной энергии, отдаляющейся от него.

Столь резкий выход оглушил Фила и спутал все его мысли. Больше походило на бредовое состояние, когда человек вроде бы двигается, что-то делает, но не осознаёт это в полной мере. Но когда это осознание вернулось, первое, что он увидел — радостное лицо Адамчевски, показывающего своей рукой в лобовое стекло корабля, за которым находился он, Марс. Фил и сам собрался было радоваться, ведь ему вскоре предстояло, пусть и в последний раз, увидеть свою семью. Улыбка сама нарисовалась на его лице, хоть он всё так же не слышал слов Адамчевски из-за заложенных ушей.

Затем улыбка медленно спала с его лица, нарисовав на нём полное отчаянье. Адамчевски не сразу понял такую перемену, но как только взглянул вдаль за Марсом — понял. Там, в глубокой тьме, маленький «порез» в мгновенье стал огромной стеной, столь стремительно приближающейся к ним. Мужчины молча пали на пол, осознав, что всё напрасно…

Мир полностью стёрся в этот момент.

--">