neisa - Княже мой, княже

- Зачем?

- Эван, пожалуйста, выпей. Хорошо?

- Он… не помогает…

Энзо наклонился к самому уху и шепнул:

- Это не тот чай, Эван. Это мой. Если тебе всё равно – то выпей просто потому, что я тебя прошу.

Энзо поставил чайник на стол и, взяв подушку, осторожно подложил её Эвану под голову. Потом ещё одну. Погладил его по волосам и, налив немного чая в чашку, поднёс к его губам.

Эван сделал глоток и тут же закашлялся.

- Ещё чуть-чуть, - попросил Энзо, когда тот перестал кашлять. - Пожалуйста, Эван.

Тот кивнул и сделал ещё глоток.

Так, понемногу, Энзо заставил его выпить добрую половину чайника и затем поставил чашку на стол.

- Хочу спать… - пробормотал Эван.

- Спи, - Энзо коснулся губами его виска. – Я буду с тобой.

Он стянул с плеч фрак и бросил его на пол. Так же небрежно скинул ботинки и, опустившись на кровать рядом с Эваном, положил голову Эвану на плечо.

- Знаешь… о чём я жалею?.. – пробормотал Эван негромко.

Энзо покачал головой. Рука Эвана нашарила его ладонь и стиснула.

- Что мы попробовали не всё.

Энзо усмехнулся и тут же обнаружил, что к глазам подступают слёзы.

- Мы попробуем, Эван. Только не умирай.

- Если бы… я… мог…

Он замолчал, и Энзо тоже больше не говорил ничего.

Эпилог

Даже во сне он время от времени начинал кашлять. Тогда Энзо обнимал его, прижимал к себе и долго гладил по волосам. Сердце Эвана билось как бешеное, и никакой чай не мог ему помочь.

Энзо же почти не спал. Он днями и ночами смотрел на любимого и прижимал его к себе, каждую секунду опасаясь, что Эван насовсем покинет его.

К началу третьего дня он сам напоминал мертвеца – щёки его запали, а на них проступила щетина, которой Энзо не позволял вырасти почти никогда.

Не выдержав влажной духоты простыней, он соскользнул с постели и подошёл к окну. Снег уже таял, хотя до весны было ещё далеко. За окном было так же сумрачно и тоскливо, как и в спальне. Улицы казались неподвижными и заброшенными, и только утлые лодочки рыбаков медленно тянулись по свинцовой глади реки вдалеке.

Энзо прислонился лбом к стеклу и долго смотрел на них.

- Там что-то интересное? – услышал он вдруг из-за спины и вздрогнул. А затем голос Эвана прервал новый приступ кашля.

- Эван… - выдохнул Энзо и, развернувшись, бросился к нему. Упал на колени около кровати и обнял, притягивая к себе.

- Я иногда думаю… - Эван снова закашлялся и только потом продолжил. – Иногда думаю… Когда же я, наконец, умру?

- Эван…

- А потом… - он снова кашлянул… - вижу твоё лицо. И понимаю… Что не могу.

Энзо молчал. Он уткнулся лбом Эвану в плечо и тяжело дышал, пытаясь сдержать всхлип.

- Эван… - Энзо, наконец, справился с собой, - Эван в чае был плациус. Я прошу тебя, поверь мне хотя бы теперь.

- Я… - Эван снова закашлялся, - знаю.

Он накрыл рукой макушку Энзо, чуть погладил его по волосам и прижал к себе.

- Знаешь?... – недоуменно переспросил Энзо.

- Ольстер… не приходил?

Энзо растерянно покачал головой и, высвободившись из рук Эвана, попытался заглянуть ему в глаза.

- Ты знаешь? – повторил он.

- Я не знал… Что именно.

- Тогда зачем ты его пил?!

Эван покачал головой и снова закашлялся. А потом упал на подушки и опять притянул Энзо к себе.

- Я не знал… До последних дней. Ольстер передал мне письмо. Там на столе… посмотри…

Энзо осторожно выпутался из его рук. Бросил на Эвана последний опасливый взгляд и, подойдя к столу, принялся перекладывать с места на места кучку бумаг.

- Серый конверт.

Энзо наконец нашёл то, о чём Эван говорил. Дрожащими руками вынул и стал читать.

- Леди Изабель покупала для тебя лекарство… Но как ты понял, что это яд?...

Эван усмехнулся и подавил новый приступ кашля.

- Я знал… Что однажды кто-то из них решит избавиться от меня.

- Но ты же сказал…

- Что я сказал?

- Сказал, что им так же важна честь Аргайлов, как и тебе.

Эван кивнул.

- Верно. Но я для них – не Аргайл. Они понимали это всегда. Так же, как и я.

Он замолк. Кашель снова рвался наружу из его горла.

- Может, в медицине я и профан, но инфаркт от чахотки как-нибудь отличу.

- Тогда почему ты не…

- Тихо!

Энзо быстро шагнул к кровати и, присев на самый край, зашептал:

- Почему ты не уехал? Я же тебе предлагал!