Евгения Чащина - Я тебя уничтожу

Евгения Чащина Я тебя уничтожу

1

Камаев

— Машина подана, как вы и просили, Игорь Павлович. Как прошел перелёт?

Не успел я вывалиться на воздух и вдохнуть в легкие больше воздуха, в дверях меня встретил охранник, которому было приказано сразу же ехать к клинике. Здесь, в этом огромном здании, на больничной койке находится мой мальчик. Авария, которая произошла несколько дней назад, едва не забрала жизнь единственного сына.

— Как состояние Давида?

— Пришёл в сознание, но всё ещё в критическом состоянии. Сразу же пытался рассказать о своей попутчице. Нам нужно срочно отыскать эту Рудковскую.

Извлекаю из внутреннего кармана пальто пачку сигарет, пытаюсь прикурить, но пальцы не слушаются. Чертовы нервы. Я едва из ума не выжил, узнав о том, что случилось с Давидом позавчера в ночь. Делаю глубокую затяжку, поворачиваюсь к зданию клиники и смотрю на окна палаты, в которой сейчас пытается выкарабкаться из лап смерти мой пацан. Меня совершенно не волнует жизнь вокруг, люди, которые снуют под носом. Голова на грани взрыва.

— Ты уверена, что в порядке?

— В полном, хоть в космос отправляй.

Голоса рядом раздражают. Оступаюсь и понимаю, что происходит столкновение. Кто-то вываливается из лап клиники цел и невредим, а кто-то пройдет все круги ада, прежде чем пойдет на поправку.

— Ой, простите, — улыбается смазливая девчонка, касаясь моей груди ладонью, но тут же отводит её и отворачивается к своему спутнику.

— Так что ты говорил про вечер? Марафон Гарри Поттера с пиццей?

— Да, и не отвертишься. Ты волшебник, Гарри, — хмыкает, подтягивая её под локоток к себе.

— И не стала бы, это именно то, что мне сейчас нужно. Немного магии.

Я лишь хмуро посмотрел на парочку и сделал ещё одну глубокую затяжку. Пытаясь просчитать ходы, которые сегодня же составлю, чтобы разрулить ситуацию с сыном. Разбитая нульсовая машинка — полбеды. А погибшая в аварии пенсионерка просто предел.

— Это и есть разыскиваемая Рудковская, — слышу словно из далека, дергаю головой, поворачиваюсь в ту сторону, куда свернула пара.

— Какого хера молчал?!

— Я вам сразу же доложил, Игорь Павлович.

— Кто и откуда, всю инфу в кратчайшие сроки мне на стол. Где живет, кто этот сосунок рядом, чем промышляет?!

— Будет сделано. Домой?

— Нет, в полицию, а потом в офис компании, есть неотложные дела.

Иду к стоянке автомобиля, а глаза до сих пор пасут веселящуюся пару. Эта дрянь умеет пудрить мозги мужикам. В этом убеждаюсь лично, мне не нужны сотни доказательств. Что-то задорно рассказывает, размахивает руками, а её очередная мишень с обожанием смотрит в рот этой суке. Первое чувство, которое я испытал к этой Алине — ненависть. Я сотру с её смазливого лица улыбку. Под суд пойдет и эта шлюха, которая привыкла брать от жизни по максимуму. А парень тоже не на помойке себя нашел, садит Рудковскую в такси, а не ведет к ближайшей остановке.

Остаток дня прошел в сумасшедшем ритме. В полиции пробыл долго, с юристом компании изучали детали, прощупывали возможные варианты, но ничего утешительного. Результат аварии — смерть пожилой женщины. И откуда эта старушка взялась на остановке в десять вечера? Я едва не рвал у себя волосы на голове, понимая, что сын пойдет под суд… если выживет. Но место ли ему под следствием, даже если после множества травм со временем восстановится?

Я неторопливо вышел из салона автомобиля. Евгений уже давно маячил возле дома требуемого объекта. Я должен поговорить с этой дрянью. И выведу её на чистую воду. Если будет нужно, за волосы утащу в полицию, чтобы не врала.

Узнав детали её показаний, просто взорвался. Лишь Тимур Антонович смог меня осадить, увидев моё бешенство. Мой сын — насильник? Я заставлю её подавиться этими словами.

Нервно кручу сигарету пальцами, когда вижу Алину и ее Романа. Держит его за руку, что-то опять рассказывает и смеется.

— Алина Рудковская? — обращаюсь к девушке, плохо скрывая презрение к ней. — Нам нужно поговорить. Я — отец Давида Камаева.

— Мне не о чем с вами говорить, — сразу же изменилась в лице девчонка, вжавшись в своего кавалера, — я всё сказала следователю. Рома, пойдём.

— Рома твой сейчас идет нах*й. А тебе лучше по-хорошему сесть и поговорить, — сжимаю пальцами едва начатую сигарету и ломаю её, остатки летят на тротуар, но мне плевать.

— Мне не о чем говорить с вами, — повторяет пигалица, --">