Николай Алексеевич Некрасов - Дедушкины попугаи

нам не весело?

Анатоль. Не знаю.

Жером. И я не знаю.

Анатоль. Тут что-нибудь да скрывается.

Когда на птичек погляжу,

Я им завидую невольно,

Я весь горю, я весь дрожу!

Им жить так весело, так вольно!

Но отчего же, милый мой,

Не веселимся мы, как птички,

Когда обнимемся с тобой?

Жером.

Должно быть, это не с привычки…

Анатоль.

Иль нет ли между птиц отлички?

Жером. Попробуем еще обняться… может быть, привыкнем.

Анатоль. Пожалуй. (Обнимаются.)

Жером. Что?

Анатоль. Ничего…

Жером. Однако ж когда в последний раз был твой папенька и обнял дедушку Стукату, то, я помню, ему было очень весело.

Анатоль. Когда бы хоть скорей приехал папенька| да взял бы нас отсюда… может быть, узнали бы…

Жером. Папенька! А что это такое папенька?

Анатоль. Дедушка Стукату сказывал, что его дол яшо любить, потому что он даровал мне жизнь…

Жером. Да как же это?

Анатоль. Ну так просто дал…

Жером. Да где же он ее взял?

Анатоль. Вот уж этого-то я не знаю…

Жером. И я не знаю… Просто нас, кажется, обманывают.

Явление 5

Те же, Агнеса, Агата и несколько пансионерок (с шумом вбегают в калитку, которую забыл запереть Стукату).

Хор пансионерок.

Зелен луг, как серебро,

Блещут лоском воды.

Нет, adieu, {*} мадам Гро-Гро,

Мы хотим свободы.

Мы теперь уж к вам придем

Через две недели,

Мы грамматику поймем

В зимние метели.

Подождет и до зимы

Наш язык немецкий,

В бой вступаем с вами мы,

Как султан турецкий.

Зелен луг, как серебро,

Блещут лоском воды,

Нет, adieu, мадам Гро-Гро,

Мы хотим свободы.

{* прощайте (франц.).}

Анатоль (изумленный). Что это такое, Жером?

Жером. Не знаю.

Агнеса. Ах, куда мы попали? Какой прекрасный сад!.. Здесь нескоро найдет нас мадам Гро-Гро… повеселимся же мы!..

Агата. Ах, какие чудесные цветы, деревья… у нас нет таких… просто прелесть…

Агнеса. А вон там замок… чей-то он?..

Жером. Как хороши! Что бы это было такое?

Анатоль. Должно быть, какие-нибудь птицы…

Агнеса. Будем же играть… нарвем цветов, наделаем букетов…

Агата. И подарим мадам Гро-Гро.

Жером. Да они говорят точно так же, как мы…

Анатоль. Лучше нас, особенно та, что впереди…

Агнеса. Идемте дальше!.. вот в эту аллею… Видите там оранжереи… (Идет впереди и наталкивается на Анатоля, который еще более смущается.) Ах!

Анатоль. Ах!

Агата (увидя Жерома). Ах, мы не одни…

Жером. Какая прекрасная птичка!..

Агнеса. Это, может быть, хозяин замка… Какой хорошенький!.. (Подходит к Анатолю.) Извините, сударь, что мы вошли в ваш сад без позволения… Ха-ха-ха-ха!.. Мы ушли от мадам Гро-Гро.

Анатоль. Мадам Гро-Гро! Это, вероятно, также птица?..

Агнеса. Птица? Вы шутите… Мадам Гро-Гро… это содержательница пансиона, к которой отдали нас учиться наши папеньки и маменьки…

Анатоль. Маменьки? Разве у вас есть еще и маменьки?

Агнеса. А как же?.. У кого есть папенька, у того есть и маменька…

Анатоль. Слышишь, Жером? (Агнесе.) А что это такое маменька?

Агнеса. Особа, которая иногда целует нас, кормит конфектами, а иногда бранит, и которую мы очень любим…

Анатоль. У меня вот нет маменьки…

Агнеса. Очень жаль, сударь, что вы имели несчастие ее лишиться.

Анатоль. Лишиться? Я не имел ее.

Агнеса. Ха-ха! Вы шутите!.. Нам говорили в пансионе, что это невозможно…

Анатоль. Дедушка Стукату нам об этом не говорил.

Агнеса. Он, видно, так же зол, как наша мадам Гро-Гро… вообразите себе: она не пускает нас гулять и говорит, что девушки наших лет должны только учиться…

Анатоль. Девушки? А что это такое девушки?

Агнеса. Неужели вы не знаете?.. Мы, сударь, мы и есть девушки… неужели вы приняли нас за мальчиков?

Анатоль. Нет, но я в первый раз слышу…

Агнеса. Неужели вы, сударь, никогда не видели женщин?

Анатоль. А что это такое женщины?

Агнеса. Так вы ничего не знаете? Вот, видите, мы-то и есть женщины… а вы мужчины.

Анатоль. Дедушка Стукату мне ничего этого не сказывал!

Агнеса. Какой же он странный!

Анатоль. Я думал, что вы птицы. Извините меня, я вырос в этом замке и никогда не был за этой стеною; никого не видал, кроме моего учителя и слуги.

Здесь скучали не напрасно

Мы, как будто бы в аду:

Нас обманывал ужасно

Наш почтенный Стукату.

Толковал он про растенья,

Про животных нам твердил,

А про лучший цвет творенья --

Про девиц -- не говорил.

Чем рассказывать о птицах,

Насекомых разлагать,

Что б ему нам о девицах

Просто лекции читать.

Мы тогда б и спать не стали,

А всё слушали б --">