Михаэль Бабель - Площадь Пушкина. Сценарий

class="book">– Знаете и все же.

– У нас нет другого выхода.

– Вы наносите ущерб СССР, мешаете налаживанию взаимоотношений.

Дальше следуют угрозы, что можно поехать совсем в другую сторону.

47. А пока.

На месте остаются пятеро и несколько корреспондентов. И ни одного топтуна.

Рассказывать корреспондентам нечего, они всё видели и отсняли. Похоже, им неудобно оставить людей в опасности.

48. Пятеро продолжают уже ненужную игру с газетой: пытаются дозвониться из уличного автомата.

49. Пятеро растеряны. Им было бы проще, если бы их взяли.

50. Время идёт.

Газета не отвечает.

51. Ничего интересного не происходит.

И корреспонденты незаметно исчезают.

52. Пятеро переходят в сквер рядом и садятся на одну лавку.

53. «Он» и «Она» присоединяются к ним.

54. Предполагают, что будут брать, когда разойдутся.

55. Много курят и не разговаривают.

56. Сидят в буфете кинотеатра «Россия», пьют пиво и кофе.

57. Сидят в тёмном пустом зале, думают о своём, пока крутится фильм.

58. Идут по улице Горького до метро «Маяковская». Медленно идут.

59. Темнеет.

60. Чувствуют слежку.

61. Договариваются созвониться на один телефон и расходятся.

62. Один из пяти едет в метро, автобусом.

63. Идёт тёмными дворами.

64. Входит в тёмный подъезд. Бежит по лестницам.

65. Дверь квартиры не заперта.

66. В тёмной квартире свет из ванной комнаты.

67. Она стоит у раковины и через зеркало говорит: "Провела расчёской по волосам – вся раковина в волосах".

9.1996

Приложение 1

1. В 1972 году в Москве формировалась группа демонстрантов из отказников, которые стремились к активным действиям, чтобы не застрять в отказе.

Первой была демонстрация на Трубной площади.

Туда пришли небольшими группами после субботней встречи у синагоги.

В это время уходила телеграмма Брежневу о демонстрации.

Ноябрь, пустой скверик в центре площади был в снегу. Вокруг него на шоссе и тротуарах снег растаял от множества машин и людей.

Шеренга из десяти человек стала большим тёмным пятном. Демонстрантов видели, но к ним не приближались.

Кэгэбэшники не мешали, наблюдая с тротуаров.

Случайная пара прохожих набрела на безмолвных бородачей с жёлтыми звёздами на груди. Пара остановилась, как вкопанные. Два десятка глаз разглядывали их. Внезапно мужчина оторвался от женщины, заспешил от страшного видения, женщина поспевала за ним, крича: «Ты куда?»

Кэгэбэшники дали отстоять указанное в телеграмме время.

2. В сидячей демонстрации в большом зале Центрального телеграфа участников было раза в три больше.

На телеграф прибыли работники московского и всесоюзного отделов виз. Они пытались растащить людей: звали в ОВИР, обещали разобраться. Такое у них было задание, они очень старались, но безрезультатно переходили между столами, за которыми прочно засели демонстранты.

Один из овировцев совсем перетрухал:

– Мы бы хотели вас видеть в ОВИРе!

– А мы вас – в гробу! – ответил пожилой профессор Давид Азбель.

Бывший зэк, он не терял время зря, его голова покоилась на столе, глаза были закрыты.

Улов овировцев оказался мизерным: поднялся нерешительно Гриша Токер, тихий человек, отец семейства.

Уже в Израиле, много лет назад, прослышав, что ему плохо, я позвонил. Был канун Судного дня, и я попросил у него прощения. Он хрипло смеялся. Через несколько дней он умер от тяжёлой болезни – светлая память ему.

Работник пуговичной фабрички, он был единственным с пуговичной секретностью. Мы его очень понимали, а он пошёл на выход с опущенной головой.

Через пару часов он вернулся на своё место, встретили его весело, а он у всех сидевших рядом просил прощения. Его успокаивали: с пуговичной секретностью только так и действовать.

Богемному художнику Збарскому, сыну первого хранителя тела Ленина, обещали в ОВИРе настоящий сюрприз, но он в ответ только гордо закурил очередную шикарную сигарету «Марлборо» и, высокий, красивый, богатый, графом вышагивал по залу, и видно было, как он

--">