Ульяна Михальцова - Перепутье. Мистическая драма

что у меня за этой дверью, это уже не жизнь. Это подобие какое-то. Карикатура. Издевка. Замедленная съемка действия гильотины, которая не отменяет остроту ножа.

БАРМЕН: И что, совсем ничего хорошего нет?

ВЕНИАМИН: Есть. Воспоминания. Я помню запах свежескошенной травы. Помню хор вечерних цикад. Речку ночную, теплую, как парное молоко. Я знаю, что такое лежать на песчаном берегу, ходить по перилам набережной, скатываться со снежной горы. Зачем я занялся программированием? Я так здорово рисовал и сочинял фантастические истории. Сам придумывал цельные рассказы и делал иллюстрации к ним. Я старался делать свои истории захватывающими.

БАРМЕН: И получалось?

ВЕНИАМИН: Вполне! Я мог бы книжки писать. И рисунки к ним рисовать. Сам! Этим программированием весь мозг себе выел. Нельзя ведь так зацикливаться на одном, а то вырастет опухолью, разрастется так, что черепная коробка всё вместить не сможет. Родничок ведь давно зарос, сигналы из космоса уже не пропускает. Или ещё пропускает?

БАРМЕН: А как это проверить?

ВЕНИАМИН: Я не знаю. Но ведь я сейчас здесь с тобой разговариваю. Я ведь могу о тебе написать! Чем не история? Расскажу, как к тебе люди приходят, сидят, о жизни и смерти размышляют. Напитки разные пьют. Что у тебя есть из фирменного?

БАРМЕН: Коктейль желаний!

ВЕНИАМИН: Коктейль желаний? Прекрасно! Хорошее название — и для напитка, и для истории. Жизнь, смерть, а посередине ты. Эдакая перевалочная база.

БАРМЕН: У нас это называется Перепутье.

Звучит «Вальс цветов» Чайковского

ВЕНИАМИН: Пусть будет Перепутье. Мне даже нравится.

БАРМЕН: А для Рады твоей там место найдется? Вон, она тебе уже Чайковского включила.

ВЕНИАМИН: Тоже мне, спасательница щелкунчиков! Зачем она мне? У меня ведь жизненная стратегия только начала выстраиваться. Мне в ней лишние элементы не нужны. Рада эта найдет себе очередного калеку и побежит его спасать, а я уже спасенный, я ей теперь неинтересен.

БАРМЕН: А как же благодарность?

ВЕНИАМИН: Благодарность? За что?

БАРМЕН: За спасение.

ВЕНИАМИН: За спасение?! Бахом, Чайковским и Агатой Кристи? Хорошо, как на ноги стану, свожу её в кафе или в ресторан, поблагодарю за всё и… попрощаюсь. Отметим с ней в торжественной обстановке день нашего расставания.

БАРМЕН: И скучать не будешь? Ты здесь всего десять минут, а уже затосковал по ней.

ВЕНИАМИН: Я, затосковал? Ничего подобного! Может, самую малость. Просто она мне роман еще не дочитала. Но я скоро сам смогу. Я уверен. Я теперь точно знаю, что мне нужно. Коктейль желаний! А Рада может попробовать поболтаться рядом. Если не будет слишком назойливой, я её потерплю. Главное, не начинать писать стихи.

БАРМЕН (подносит бокал с коктейлем): Коктейль желаний!

ВЕНИАМИН: Что-то боязно мне стало.

БАРМЕН: Отчего же?

ВЕНИАМИН: А вдруг, если я выздоровею, она сама от меня уйдёт? Вернее, приходить перестанет? Что я тогда делать буду? Где я ещё такую дуру найду? Она ведь у меня еще и красивая! Я не говорил?

БАРМЕН: Не успел.

ВЕНИАМИН: Мне же стыдно ужасно было, что ко мне такая женщина приходит, а я никак себя по-мужски проявить не могу. Вернее, могу, но это всё бесконтрольно как-то. Как тогда, в юности. Будто от меня ничего не зависит, и большие желания приводят к большим катастрофам. Вот я и боялся желать. (пьёт) Но теперь не боюсь. Книжка, рисунки, Рада! Я знаю, что нужно делать. Спасибо, друг. Это мой лучший день. Не жди меня. Увидимся не скоро. Прощай. (уходит)

Эпизод 4 (9). БАРМЕН

Бармен подходит к закрывшейся двери, гладит её рукой.

БАРМЕН: Странные существа эти люди. Сами не знают, что им нужно. Сами придумали себе проблемы, сложности, соперничество, предательство, беспокойство. Всё суетятся, суетятся. Даже сюда приходят и ничего не понимают. Не все, конечно. Был тут недавно один старичок. Примечательная личность. Сколько ему было? Девяносто два. Всю жизнь работал, обустраивал быт, но и радоваться не забывал. На гармошке играл, песни пел. Душевные и веселые. На пенсии пчеловодством занялся. И книги стал писать. О своей прожитой жизни, о людях, с которыми его эта жизнь сводила. И вот он всем был доволен. Всё ему нравилось. И там, за этой дверью, и здесь у меня, и туда (указывает на дверь справа) идти не боялся. Не спешил, но и остаться, жить дальше не собирался. Сказал, что время тянет, потому что расстояния между людьми большие. Что нить родовую тоже крепко в руках держать нужно, а он в --">