Гарик Эрнст - Комната Вани

теперь вся эта мебель.
Возле окна была кровать. После полудня солнце
Ее до середины освещало.
После полудня, кажется, в четыре,
Расстались мы лишь на одну неделю.
Но этот срок навечно затянулся.
И в а н. Стриптизер рассказал мне, что Ванька начал принимать стимуляторы еще тогда, баре. Специфика ночной работы. Потом сел на кокаин и прозак. Наверное, все они – и политик, и винодел, и пожилые супруги, требовали от своего русского помощника по дому постоянной бодрости тела и души.
Он просто не проснулся однажды утром – остановка сердца.
Музыка. Ж а н поднимается из-за стола.
Ж а н. Да, мой милый, ужасная история. У него, оказывается, было слабое сердце. В вашем-то возрасте! Но я спрашивал своего врача – такое случается даже с молодыми. Скорее всего, он не мучился. Меня утешает только это. Что его смерть была быстрой и легкой.
Пауза.
И в а н. Остановка сердца.
Пауза.
Вот сердце мое, Господи, вот сердце мое…
Пауза.
Для чего Ты воспламенил его любовью? Для чего вспыхнул этот огонь, осветивший мрак моей души? Чтобы затем навсегда оставить меня во мраке, наедине со своей болью и одиночеством?..
На сцену выходит В а н я.
В а н я. Совершенно ясно теперь одно: ни будущего, ни прошлого нет… Есть только память, созерцание, и надежда. Некие три времени эти существуют в нашей душе, и нигде в другом месте я их не вижу… Надежда помогает победить отчаяние. Созерцание приносит опыт. А память дана человеку для того, чтобы ее населили тени былого счастья. Ускользающие, грустные, нежные тени счастья, которое всегда в прошлом.
И в а н (обращаясь к В а н е). Когда я узнал о твоей смерти… через несколько недель после того, как это произошло… какая-то неодолимая сила повлекла меня в Париж. Я хотел найти тебя, живого. Я представлял, как открою дверь нашей комнаты, и ты скажешь мне: «Ну, наконец-то!». Ведь ты обещал ждать.
Пауза.
Но еще издалека, от площади, я увидел на нашем доме строительные леса. И тогда я впервые почувствовал настоящую боль, впервые осознал, что прошлого не вернуть. Что мне никогда уже не вернуть тебя. Я вернулся в Париж, чтобы найти тебя, но не нашел ничего – даже нашей комнаты, даже города, который принадлежал нам обоим. Я брел по знакомым улицам, впервые ощущая настоящую, физическую сердечную боль и думал о том, сколько зодчих… сколько каменщиков и столяров работали, не покладая рук, сотни лет, чтобы выстроить для тебя этот гигантский, прекрасный, блистательный склеп… Куда бы не обратилась душа моя, всюду натыкается она на боль…
Пауза.
Этот город стал для меня камерой пыток, обителью бесповоротного горя; все, чем мы жили сообща, без тебя превратилось в лютую муку. Повсюду ищут тебя глаза мои, но тебя нет.
Пауза.
Я знаю, что пройдет время и я начну забывать. Память погребет твою улыбку, звук голоса, всё сказанное и не сказанное тогда. Пройдет время и заглушит боль. Но я знаю и другое.
Пауза.
Где-то в мире есть, где-то должна быть комната, в которой ты ждешь меня, как обещал. Окна в этой комнате замазаны известкой, в ней почти нет мебели – только стол, два стула и кровать. В ней очень мало пространства для двоих, но это пространство заполнено светом. И счастьем. Грустным, нежным, бесконечным счастьем твоего присутствия.
Выходит Ж а н н а.
А Жанна сейчас живет в Италии. Она вышла замуж за того графа, который продавал кофейные машины.
ЗАНАВЕС
Использованы тексты:
Библия: Бытие. Исаия
Блаженный Августин. Исповедь
Джеймс Болдуин. Комната Джованни
Людвиг Витгенштейн. Письма.
Марсель Пруст. В поисках утраченного времени
Константинос Кавафис. Послеполуденное солнце

--">