Пьер Корнель - Театр. Том 1

слава — ты пример бездонного колодца:

Чем больше черпаем, тем больше остается,

Ты можешь напоить живой водою всех.

Что до «Компаньонки», посвящаемой мною Вам, то она относится к разряду пьес, где уместен слог скорее безыскусный, нежели возвышенный. Комедия строится на обманах и уловках; страсти же вторгаются в нее лишь невзначай. Правила, установленные древними, в ней свято соблюдены. К единому действию сходятся все нити; место его ограничено пространством сцены, а время не выходит за пределы продолжительности спектакля, если исключить час обеда, приходящийся на первый антракт. Соблюдена даже непрерывная связь явлений, что, впрочем, служит лишь к украшению, но не предписано правилами; и если Вы возьмете на себя труд счесть количество стихотворных строк, то убедитесь, что в каждом действии их равное число.^{5} Из этого отнюдь не следует, что я и впредь собираюсь ставить себе столь же строгие условия. Мне по душе подчиняться правилам, однако я не являюсь их рабом и расширяю или сужаю поставленные рамки соответственно потребностям сюжета, а иной раз и ломаю их без малейших угрызений, когда они замедляют развитие действия, когда суровые ограничения находятся в решительном, на мой взгляд, противоречии с изяществом описываемого эпизода. Быть знатоком правил и владеть секретом искусного их применения на театре наших дней — это две совсем разные науки; пожалуй, сейчас для написания удачной пьесы отнюдь не достаточно досконального изучения трудов Аристотеля и Горация. Я надеюсь впоследствии потолковать об этом более подробно и показать, по каким причинам авторам былых времен удавалось, не нарушая правдоподобия, наделять даром речи и зверей, и даже предметы неживые. Впрочем, я держусь взглядов Теренция.^{6} Коль скоро мы сочиняем для сцены, то первейшая наша цель — доставлять удовольствие двору и публике и привлекать в театр зрителей. Необходимо по возможности не отклоняться от правил, дабы не вызвать неудовольствия знатоков, а следственно, снискать всеобщее одобрение, но важнее всего завоевать публику. В противном случае — если пьеса, в которой нам удалось соблюсти все правила, будет освистана — знатоки не отважутся защитить нас и скорее предпочтут заявить, что правила нами дурно истолкованы, чем решатся восхвалять нас вопреки единодушному неодобрению людей, смотрящих комедии только ради удовольствия.

Остаюсь, милостивый государь,

покорнейшим Вашим слугою.

Корнель.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

ЖЕРАСТ

отец Дафны

ПОЛЕМОН

дядя Кларимона

ФЛОРАМ

ФЕАНТ

молодой человек, влюбленный в Дафну

КЛАРИМОН

молодой человек, влюбленный в Дафну

ДАМОН

друг Флорама и Феанта

ДАФНА

АМАРАНТА

компаньонка Дафны

СЕЛИЯ

соседка и поверенная Жераста

КЛЕОН

слуга Дамона

Действие происходит в Париже.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Дамон, Феант.

Дамон.

Я, друг Феант, себе все голову ломаю,

Но тактики твоей совсем не понимаю:

Влюбленный бы не мог, — уж ты меня прости, —

С возлюбленной своей приятеля свести.

Быть может, охладев, рвать не решаясь прямо,

Ты ждешь, чтоб на разрыв твоя решилась дама?

Феант.

Да, в Амаранту был я пламенно влюблен.

Но голову ломать не надо, друг Дамон,

В моих намереньях ты разобрался тонко.

Влюблен! Но кто она? Всего лишь компаньонка.

Желаешь, — мой порок насмешкой уязви,

Но честолюбие во мне сильней любви.

Как быть? Тебе, мой друг, я искренне отвечу,

Что, чувство подавив, теперь я выше мечу.

Бедняжка мне мила, но я решил уже,

Что помыслы к ее направлю госпоже.

Я рад, любезный друг, что посвящен в мой план ты.

Однако ж острое чутье у Амаранты:

Поняв, что я хочу любовный сбросить гнет,

Она, как бы дразня, ну так ко мне и льнет;

Чуть только появлюсь — без умолку щебечет

И взгляды жаркие в меня, как стрелы, мечет;

Все время начеку: не удается мне

Остаться с Дафною никак наедине —

Не то чтобы на час, но даже на минутку.

Вчера полувсерьез сказала, полу- в шутку:

«Мои поклонники, — вам, сударь, не в укор, —

Должны поддерживать со мною разговор,

Ослушников же я не глажу по головке».

Дамон.

--">