Иннокентий Федорович Анненский - Фамира-Кифарэд

Но на свет

Не сам пришел Фамира. Если только

Вы видите теперь его отца

Иль мать его, молю вас в этот час

Безрадостный и страшный: ради муки,

Подъятой им свободно, не оставьте

Фамиру одного — пускай отец

Иль мать ему омоют, плача, раны.

СЦЕНА ДВАДЦАТАЯ ЗАРЕВАЯ

В глубине, на фоне розового сияния, показывается Гермес в ореоле божественной славы. Его слова падают ясно и мерно.

Гермес

С тобой они оба, Фамира…

Фамира

^{(настораживается)}

Я чувствую сиянье божества,

И боль от ран затихла. Я не вижу

Твоих ланит, но кланяюсь тебе.

Прости слепому, вышний… Кто ты, боже?

Гермес

Сын Майи крылатой — Зарею

Рожден я, — я грустного стада

Пастух равнодушный — Гермес,

С тобой они оба, Фамира

И мать, и отец. Эта птица,

Она — превращенная Нимфа,

Тебе я оставлю ее…

Отец же унылою тенью

Все хочет обнять он Фамиру,

Но холоден он и бессилен

Меж розовых пальцев Зари.

Тень Филаммона становится все меньше и наконец исчезает.

А ты — ты жить, ты будешь долго жить,

Хоть в нищете, Фамира, и возврата

В отцовский дом не жди… Филаммон в море

Спустил свои сокровища и умер

От собственной руки.

Рабыню я

Пришлю к тебе, Фамира.

^{(Указывает на дом.)}

Там рабыня,

Кормившая тебя, объята сном

Ее заколдовали, но словам

Моим она внимает, и бегут

По старческим морщинам слезы. Ты

Пойдешь за ней в Афины, в Дельфы, в Аргос

И к славному кремлю, где Посейдон

Тебя венчал победой; а пичужке

Утехой песен нежных добывать

Тебе на хлеб придется.

И кифару

Возьми с собой. Мы жребиев туда

Купцы гаданье любят — накидаем,

И вынимать их клювом будет та же

Из лиры мать. И пусть питает сына

До старости, до смерти, много лет…

Когда ж тебе глаза засыплют, Нимфа

Вернется к нам, пленять. Я на груди

Твоей, слепец, велю повесить доску

С тремя словами: «Вот соперник муз».

^{(Движением пальца птице.)}

Смой кровь с его лица… Он жалок, Нимфа…

Птица летит и возвращается с мокрой губкой. Фамира освежает лицо. На нем яснее видны теперь глубокие, уже чернеющие ямы и редкий белый волос на бороде… Совсем светло… Заря слилась с небом. Гермес готов исчезнуть. Контуры его потускнели. Фамира ощупью отыскивает посох и берет кифару, уже не касаясь струн. Птица смирно сидит у него на плече. Теперь она хозяйка положения.

Фамира

Благословенны боги, что хранят

Сознанье нам и в муках.

Но паук

Забвения на прошлом… он добрее.

Гермес исчезает. Из дома выбегает кормилица и с плачем бросается к Фамире.

Царское Село

Лето 1906

Примечания

1

Богам и теням умерших предков приношение (лат.).

(обратно)
--">